Женщины Древнего Рима

В римском брачном контракте четко указывалось, что люди женятся с целью рождения детей. В Риме, вне всякого сомнения, было много таких, кто вступал в брак именно по этой причине; однако мало было мужчин, которые, подобно сотруднику консула, Кв. Гортензию, жившему в последние годы республики, настойчиво добивались брака по другой причине. Когда ему исполнилось шестьдесят, он был уже вдовцом; дети его давно выросли, ему вдруг приспичило (очевидно, он слегка повредился в уме) заняться улучшением своего рода. Желая породниться с Катоном Младшим, он попросил у него руки его дочери. Катон ответил, что его дочь замужем и счастлива в браке; тогда Гортензий спросил, не может ли он вступить в брак с женой Катона Марцией и создать в будущем поколении тесную связь между двумя семьями, если уж породниться им не суждено? Марция была второй женой Катона и, родив ему трех детей, дала прекрасное начало его второй семье. «Конечно, – ответил удивленный Катон, – если ее отец на это согласится». Поинтересовался ли кто мнением Марции, мы не знаем. Ее отец (Л. Марций Филипп, занимавший в 56 году до н. э. должность консула) возражать не стал; Катон развелся с Марцией – и Гортензий на ней женился. Однако детей у них не было; Гортензий умер, и дело для Марции закончилось очень удачно; она снова вышла замуж за Катона и вернулась в его дом еще более богатой, чем раньше. Эта история, с одной стороны, отталкивающая, а с другой – комичная, и Лукан совершенно напрасно пытался сделать из нее трагедию.

Большинство государств считает справедливым, разумным и необходимым для своих собственных интересов наказывать холостых и незамужних и награждать те семьи, которые вырастили и воспитали большое количество детей. В Древней Спарте неженатого мужчину подвергали презрению; отец троих детей освобождался от военной службы, а отец четверых – от уплаты налогов. В Риме рассказывали историю о том, как еще в 403 году до н. э. старые холостяки не только выслушивали упреки сенсоров Камилла и Постулия в том, что они уклонялись от выполнения своего долга, но и вынуждены были платить огромные штрафы.

Уменьшение численности коренного населения не может не беспокоить ответственную власть; а в древних государствах особую тревогу вызывало сокращение высшего слоя общества, ибо он (хотя и пополнялся выходцами из нижних слоев и иноземцев) поставлял стране политиков, верховных управляющих и армейских офицеров. В Римской империи, которая не хотела зависеть от наемников, существовала насущная потребность пополнения армии здоровыми новобранцами, и римляне верили, что самых лучших солдат поставляет сельская местность и что люди, живущие на земле, имеют самые большие и самые здоровые семьи. Спарта была обеспокоена сокращением своего населения уже в IV веке до н. э.; Грецию тревожило вымирание аристократических семей во II веке до н. э. В том же самом веке, после падения Карфагена, забили тревогу и государственные мужи Рима, ибо проблема пополнения легионов стала уже очень острой. В 133 году до н. э. Тиберий Гракх разработал свою идеалистичную программу возрождения фермерского хозяйства. Он предложил заселить сельскую местность в Италии мелкими фермерами, римскими гражданами. Два года спустя цензор Метелл Македонский произнес ту самую публичную речь в защиту браков, которую цитировал в 18 году до н. э. Август, вводя законы, частично повторявшие законы Древней Спарты, а некоторые даже превосходившие их по жестокости.

Цензор Метелл говорил не о прелестях и романтике брачных отношений, а о том, что они необходимы для выживания римского общества, ведь уже тогда молодые люди уклонялись от супружеских уз. И причиной этого был вовсе не гомосексуализм, который в древности считался нормальным явлением, не то что в наши дни. Одних и тех же мужчин тянуло – иногда очень сильно, а иногда не очень – к красивым людям обоего пола. Как уже говорилось, мужчины в Древнем Риме были бисексуалами.

Дело было в том, что многие юноши отказывались от семейных обязанностей в пользу любовниц. Любовницу, в отличие от жены, человеку выбирал не отец, а он сам. Он мог искренне ее полюбить. Она могла быть женщиной из того слоя общества, на которой обычай – а если она была зарегистрированной проституткой, то и закон – запрещал ему жениться. Любовница обладала очарованием и живостью, которые отличали ее от добропорядочной скучной жены, то есть женщины того сорта, от которых старался держаться подальше Проперций. В поздней республике и ранней империи игривых и красивых женщин было сколько угодно, в основном отпущенниц, которые славились своей элегантностью и привлекательностью. Именно этих женщин мы должны благодарить за самые прекрасные – и во многом непристойные – страницы римской поэзии.