Женщины души моей (ЛП)

Мне не нужно придумывать главных героев своих книг, сильных и решительных женщин, потому что в жизни меня окружают именно такие. Некоторые избежали смерти и страдали от немалых травм, они потеряли всё, включая своих детей, но они живут дальше. Они не просто выживают, но и растут душой, развиваются, а кое-кто даже становятся лидерами в своих сообществах. Эти люди гордятся душевными ранами, свидетельствующими об их собственной физической и моральной стойкости. Женщины отказываются, чтобы к ним относились как к жертвам, у них есть достоинство и бесстрашие, они встают, двигаются вперёд и занимаются делами, не теряя способности жить в любви, сострадании и радости. Достаточно капли сочувствия и солидарности, как они выздоравливают и процветают.

Иногда я падаю духом. Я спрашиваю себя: все эти вклады в фонд — они не капля ли воды в пустыне нужды. Дел ещё так много, а средства так ограничены! Это пагубное сомнение, предлагающее незамедлительно отдалиться от чужих страданий и горя и умыть руки. В такие моменты моя невестка Лори, управляющая фондом, говорит, что результат наших усилий следует измерять не в универсальном масштабе, а в каждом конкретном случае. Нам нельзя не обращать внимания на кажущиеся непреодолимыми проблемы, мы должны действовать. Лори напоминает мне самоотверженных и отважных людей, работающих в самых сложных условиях и имеющих одну-единственную цель — облегчить чужие нужды и боль других людей. Своим примером эти добровольцы заставляют и нас изгнать из себя демона безразличия.

Деятельность нашего фонда направлена на здравоохранение — в том числе на репродуктивные права —, на образование, экономическую независимость и защиту от насилия и эксплуатации. С 2016 года мы также уделяем внимание беженцам, особенно на границе Соединённых Штатов и Мексики, где наблюдается гуманитарный кризис среди тысяч и тысяч людей, сбежавших от насилия в Центральной Америке и просящих убежища. Сильнее всего страдают и подвергаются наибольшему риску женщины и дети. Ограничительные меры американского правительства практически лишили людей права на убежище.

Аргумент против мигрантов состоит в том, что они прибывают с целью воспользоваться социальными услугами, отнять работу у местных граждан и изменить культуру — эвфемизм, указывающий на то, что они не являются белыми, но доказано что, когда им разрешают влиться в общество, люди вкладывают в страну гораздо больше, чем сами от неё получают.

Есть разница между иммигрантами и беженцами. Первые принимают решение отправиться в другое место, чтобы улучшить свои условия жизни. Обычно это молодые и здоровые люди — старики не в счёт —, и они стараются как можно скорее адаптироваться, смотрят в будущее и хотят обосноваться на новом месте. Беженцы стремятся находиться как можно дальше от вооружённых конфликтов, преследований, преступности и крайней нищеты. Это отчаявшиеся люди, которые были вынуждены оставить всё, что им знакомо, и искать убежища в другом месте, где их, скорее всего, встретят враждебно. Половину из семидесяти миллионов беженцев в 2018 году составляли женщины и дети; эта цифра увеличивается из года в год.

Беженец живёт лишь воспоминаниями и ностальгией, смотрит в прошлое и мечтает вернуться домой, но в среднем он проводит вдали от родного очага от семнадцати до двадцати пяти лет. Многие никогда не смогут вернуться; они всегда будут иностранцами. Этот глобальный кризис, который вскоре усугубится новыми волнами беженцев, покидающих свои земли из-за изменения климата, решается не возведением стен, а за счёт помощи в устранении причин, по которым люди покидают места своего происхождения.

Тебе необходимо понять, что никто не сажает своих детей в лодку,

если только море не безопасней суши.

Никто не стирает до мяса свои ладони, цепляясь под поездом между вагонами,

никто не проводит в брюхе грузовика дни и ночи,

питаясь на грязных газетах, если только

все километры не значат больше, чем просто поездка.

Никто не ползает под колючей проволокой, никто не хочет, чтобы его били или жалели.

Никто не выбирает лагерь беженцев

или раздеваться при обыске, после которого ещё долго чешется тело

никто не выбирает тюрьму, которая безопаснее, чем полыхающий город,

и ночной визит тюремщика всё равно лучше,

чем целый грузовик с мужчинами, которые все до единого похожи на твоего отца.

Уорсон Шир, «Очаг».

Перевод Евгении Некрасовой