Женщины его жизни

Она следила за ним из-под ресниц: привычным жестом он провел пальцем по своим густым усам. В такие минуты Юсеф многое бы отдал, чтобы узнать, о чем она думает. У него не было других жен или наложниц. Он был ей бесконечно предан и после рождения троих детей желал ее так же страстно, как в первый день. Но он робел перед нею: ее гордость и целомудрие внушали ему страх. Он знал, что, стоит ему по неосторожности сказать или сделать что-то, задевающее ее женскую гордость, она вполне способна потребовать развода и вернуться в Европу. Она отдавала ему свою преданность, но в обмен требовала любви и уважения. Это был молчаливый уговор, который ни один из них никогда не нарушал.

Юсеф протянул ей сильную руку с длинными нервными пальцами, чтобы помочь подняться. Прежде чем отправиться на ужин с детьми, он хотел побыть с ней наедине.

– Я хочу остаться с тобой, – тихим, молящим голосом сказал он.

– Твои желания похожи на тебя самого, – легкий румянец окрасил ее смуглые щеки. Потом, спохватившись, что позволила себе выйти за рамки нежного ритуала, она добавила: – Пожалуйста, привези мне из Цюриха крем для лица, здесь его не найти. Я дам тебе записку с названием. Это особый крем от морщин. Новый и, говорят, очень эффективный.

– От морщин? – Он смотрел на нее в изумлении. Просьба показалась ему забавной: такая женщина, как его жена, никогда не стала бы говорить с мужем о косметике, к тому же у нее не было морщин.

– Разумеется, это для шахини – твоей матери. – Она позволила ему помочь ей подняться, и они вместе пошли навстречу новому волшебному сну.

* * *

Самолет летел над швейцарской территорией, приближаясь к Цюриху, оставалось несколько минут до посадки. Солнце било в иллюминаторы, отражаясь во внутреннем убранстве салона. Белые облачка неподвижно застыли между небом и землей. Юсеф все еще ощущал кожей медовое прикосновение ночи любви, проведенной с Музой: у нее был дар заставить его почувствовать себя самым сильным и желанным на свете. Шум двигателей и легкое покачивание самолета в воздушных потоках убаюкивали его, и он позволил себе отдаться этому ощущению.

В его сознании мысли о Бруно перебивались воспоминаниями о только что проведенной ночи. Стюард принес чашку чаю с жасмином.

– Посадка через десять минут, – объявил летчик.

Юсеф пристегнул ремень безопасности. Небо было совершенно чистым, приближающаяся земля казалась огромным зеленым садом. От такого зрелища глаза Музы загорелись бы восторгом.

– Мне бы хотелось, – как-то раз сказала она ему, – чтобы мой двор был зеленым лугом. – Она обожала зеленую Европу, обилие цветов, высокие тенистые деревья.

Врожденное стремление к зеленой свежести в противовес суровой наготе пустыни было общим для всех арабов. Некоторые шейхи нанимали европейских мастеров садоводства и возводили сказочные сады в теплицах с искусственным орошением, причем вода стоила дороже нефти.

Муза хотела обзавестись лугом и получила его. Юсефу удалось осуществить невиданную ранее операцию по пересадке шестисот квадратных метров лугового дерна в несколько сантиметров толщиной, поднятого на корню, разрезанного на куски, скатанного, как ковер, и перенесенного из Италии в Абу-Даби при помощи воздушного моста. Год спустя благодаря прилежному труду пяти садовников двор шахини Музы все еще был мягким зеленым лугом, по которому она и ее подруги могли гулять босиком.

Адмад бен Юсеф с усилием заставил себя оторваться от воспоминаний о своей любимой жене и принялся воссоздавать в мозгу историю Бруно. Когда самолет пролетал над Средиземным морем и над Италией, шейх попытался четко обрисовать себе теперешнее положение Барона. Сейчас, укрывшись в самом центре своего родного острова, он начал войну. Поражение в ней могло стоить ему жизни.

Пока самолет делал заход на посадку, шейх Адмад бен Юсеф уже составил в уме ясное представление о ситуации и о мерах, которые необходимо было принять, чтобы обеспечить хорошие шансы на успех.

«СЕКРЕТНЫЙ ПАКЕТ»

Внезапно раздавшийся телефонный звонок заставил его проснуться. Джордж Брайан провел беспокойную ночь, ему с трудом удалось заснуть из-за осаждавших его мыслей и, не в последнюю очередь, из-за страшной жары, повисшей над Нейпа-Вэлли. Было семь часов утра. Затекшей со сна рукой он вслепую нашарил на ночном столике аппарат.

– Кто говорит? – спросил он сонным голосом.

Кто это мог быть в такой час, если не Сара Майлз, его верная секретарша?

– Это я, Джордж, – она обожала своего босса, проработала у него много лет и ни за что на свете не стала бы его беспокоить зря. – Похоже, твой «пакет» прибыл.

– Где он? – известие тотчас же заставило его окончательно проснуться.

– В библиотеке, – даже при разговоре по внутреннему телефону продолжалась та же игра в конспирацию.

– Дай мне время одеться.