Женщины гребут на север. Дары возраста

Возможно, самая большая мудрость в том, чтобы понять, как по-доброму относиться к чокнутому младенцу, живущему в глубине души. Когда мы этому научимся, сможем быть милосердными и к другим. Можем намекнуть им, что притворяться незачем. Становясь более зрелыми, мы способны научить чему-то других. Наш урок будет заключаться в том, что можно быть несовершенным и что-то напутать, противоречить себе и при этом оставаться замечательным человеком. Когда мы принимаем себя такими, какие есть, становимся менее тщеславными и в меньшей степени стремимся к престижу. Мы по-прежнему будем признавать, что желаем конкурировать с другими, и нам необязательно действовать из стремления быть лучше других. Многие мои друзья говорят, что гораздо реже пытаются произвести на кого-то впечатление или добиться чего-то. Наоборот, они испытывают прилив радости, если им удается вдохновить людей.

* * *

Виллоу перестала воспринимать себя просто как производственную единицу. Она продолжала трудиться, однако работа у нее была другая: заботиться о Соле. Она по-прежнему была целеустремленной, но временами жила не по часам. Поняла, что хоть хорошо приносить пользу другим, иногда лучше этого не делать. Теперь она позволяет себе вздремнуть или почитать статьи о моде в «Нью-Йорк Таймс». Они с Солом стали больше шутить. Когда она случайно увидела свое отражение в зеркале, удивилась тому, что улыбается. А услышав собственный смех, подумала: «Я нравлюсь себе такой».

Что касается меня лично, я постоянно стремилась к большему. Цитата «Даже в Киото я мечтаю о Киото» точно обо мне. Но когда мне исполнилось семьдесят, я стала получать больше удовольствия от жизни, какова она есть. Часто я засыпаю с мыслью, что если бы это оказался последний день моей жизни, я была бы довольна тем, как провела его. Если бы узнала, что жить осталось неделю, не думаю, что изменила бы что-то в распорядке дня.

Еще я всю жизнь старалась себя усовершенствовать. Есть немецкое слово schlimmbesserung, что значит «лучшее — враг хорошего». Иногда это относится ко мне. Мое постоянное и яростное желание становиться лучше часто мешало мне просто радоваться тому, какая я есть. Некоторые буддисты говорят: «Ты и так совершенен, но можешь стать немного лучше». Так себя и ощущаю. К великому счастью, я не всегда поглощена стремлением к самоусовершенствованию — иногда счастлива и так. Я все еще стремлюсь к чему-то, но могу отпустить себя на свободу, позволив отдохнуть от планов по работе над собой. Иногда просто признаю за собой право на причуды, а мои неврозы — неотъемлемая часть личности.

Мое согласие с самой собой — результат медленного развития на протяжении десятилетий. Время от времени меня посещают прозрения, благодаря которым я совершаю очередной прыжок в развитии. Позволяю себе испытать и жестокость, и любовь Вселенной. У меня трезвый взгляд на себя и окружающих, но я не хочу никого судить. И все принимаю.

Я пережила момент озарения, когда однажды в июне летела на Большой остров на Багамах с подругой Джен. Мы мечтали об этом с тех времен, как нам исполнилось двадцать. У нас обеих мужья не любят ездить в отпуск, и в течение многих лет такую роскошь мы не могли себе позволить. И вот, наконец, когда мне исполнилось шестьдесят девять лет, я поняла, что готова. Нам с Джен везде было весело и интересно — ходить по велосипедной дорожке или обедать в забегаловке, — но мы оказались на Карибских островах с белоснежными пляжами, голубыми волнами и величественными пальмами.

Это был очень простой отдых. Мы просыпались с рассветом и любовались закатом по вечерам. Наше расписание зависело от времени приливов, движения облаков, света и цветов. Мы постоянно были на воздухе, только в жару уходили с улицы и читали. Гуляли по пляжу, заказывали себе простую еду и плескались в бирюзовой воде. Джен плавать не умеет, а я развлекалась с маской и трубкой, рассматривая красивых рыбок и кораллы.

По ночам я валялась в шезлонге во дворе и любовалась звездами. Они будто состояли из воды и висели низко-низко в чистом и безоблачном небе. Я слышала нежный шепот океанских волн и шелест ветра в листьях большой кокосовой пальмы неподалеку. Однажды ночью у меня возникло чувство, словно я обратилась к небесам с вопросом, сама не понимая, о чем спрашиваю, но в надежде, что там знают ответ.

Сначала я вспомнила о своих родных, которые покинули этот мир. Потом — особенные моменты, которые были связаны с большинством из них, и почувствовала, что меня любят и что я счастлива. Когда вспомнила родственников, которые заставили меня страдать, на лице отпечаталась грусть. И защемило сердце при мысли о том, что мы не в состоянии ничего полностью забыть, все остается в нас, воспоминания готовы нахлынуть и овладеть нами.

Я ждала знака — например, падающей звезды, которая была бы посланием для меня от бабушки. Хотела, чтобы мои предки дали о себе знать или чтобы со мной заговорили звезды. И тогда у меня родился ответ на тот вопрос, который я долго не могла сформулировать.