Женщины гребут на север. Дары возраста

В начале сентября Джеки отправилась к озеру, чтобы посидеть там. Когда она медленно брела к скамейке, я заметила, как она похудела и ослабла. Она сказала, что у нее кости ломаются из-за рака. Она постоянно принимала обезболивающие, хотя они совсем не нравились. Просто знала, что их нужно есть, а от еды ее тошнило.

Мы сидели, глядя на предвечернее солнце, и смотрели на запад, на залитые солнцем прерии. Золотые и зеленые листья тополей шелестели над нашими головами. Неподалеку рыбаки забрасывали удочки, мимо проплывали лодки-каяки.

Сидя и глядя на эти картины природы, она призналась, что пережила все стадии горя. Сначала была в ярости. Ей чуть за пятьдесят, и она планировать работать еще лет двадцать. Кроме того, она испытывала ярость оттого, что ее дочь осиротеет. Джеки задавалась вопросом, почему бы не умереть какому-нибудь злодею, а ей остаться жить.

Она так любила жизнь, но постоянные сеансы химио- и радиотерапии взяли свое. Она считала, что ослабла из-за лечения, ее сознание стало спутанным. Ей было трудно контролировать собственные эмоции, но она старалась изо всех сил настраиваться на лучшее. Ее дочь взяла отпуск в последние несколько месяцев. Джеки сказала, что из-за болезни они проводят вместе больше времени, чем раньше, когда она была здорова.

Джеки и блаженствовала, и страдала. Она болела и была на пороге смерти, но стала способна быть любимой и любить гораздо сильнее, в состоянии испытывать благодарность. Пока не заболела раком, Джеки и представить себе не могла, сколько людей любят ее. Она всегда была независимой и очень боялась принимать помощь от кого бы то ни было. Но болезнь научила ее этому. Часто она рыдала от благодарности за доброту, которую к ней проявляли.

Мы с Джеки сидели и любовались залитой солнцем травой, отражением облаков в озере. В эти минуты она стремилась обрести просветление, которое ей было необходимо. Ласточки стрелой проносились мимо, а луговой жаворонок на заборе красиво пел для нас. Джеки глубоко вздохнула и протянула руку, словно приветствуя природу. Она прочла наизусть свои любимые строки из стихотворения Виллы Катер: «Вот счастье — раствориться в том/Что совершенно и прекрасно». Никто из нас не знает, когда умрет. Это общий удел. Мы хотим, чтобы каждый день стал откровением, насколько возможно. Все мы способны управлять своей благодатью, как дирижер оркестром. Тихие обители и другие места, предназначенные для того, чтобы люди избавлялись от зависимостей или реабилитировались после травматических переживаний, часто расположены в спокойных живописных местах. Сама красота способствует исцелению.

Просветление часто приходит благодаря мелочам, которые становятся более важными, когда начинаешь к ним приглядываться. Мы можем пережить его, прогуливаясь по парку и любуясь тем, как светятся на солнце алые листья кленов; когда молимся в церкви, читаем молитву или медитируем у себя в комнате, либо смеемся над чем-то в компании друга. Мы можем испытать его, вглядываясь в лицо любимого человека. Все это, если проявлять должное внимание, способно исцелить нас от бед.

В Небраске вы обязательно почувствуете благодать, если увидите, как перелетные канадские журавли останавливаются на отдых у реки Платте в марте. Почти 500 000 журавлей опускаются на реку на закате, все небо наполнено их криками, и кажется, что этот звук вы слышали до рождения.

Я отмечаю приход каждой весны, посещая погост Роув, а потом одна гуляю по заповедным местам вдоль реки Платте. Журавли прилетают сразу после захода солнца и сидят на воде, как серые острова. Все небо в птицах. Их клич заглушает другие звуки. Словно мир населяют одни журавли.

Каждый год мне кажется, что это лучший прилет журавлей из всех увиденных. Потому что каждый год я соприкасаюсь с чудом. Как его измерить?! Когда оно прямо перед тобой, кажется лучшим, ведь происходит здесь и сейчас.

Иногда нас навещает кошка на трех лапах, которая подъедает корм, приготовленный нами для птиц и лисиц. Когда мой внук впервые ее увидел, залился слезами. Такая уж кошка: тощая, облезлая и вечно голодная. Бегать быстро она не в состоянии и может стать легкой добычей для совы, ястреба или койота. Но она умудряется выживать последние два года.

Этой зимой целую неделю стояла холодная и унылая погода, а потом ударил тридцатиградусный мороз и засветило солнце. Я выглянула из окна и увидела кошку без ноги, которая подъедала остатки птичьего корма на подъездной дорожке к нашему гаражу. Закончив пировать, она стала кататься на спине, задрав лапы в небо. Потом вылизала себя и потянулась всем телом, блаженствуя в солнечных лучах. И я подумала: «Я такая же счастливая, как эта кошка».