Только последний возлюбленный Эдит Пиаф оказался тем, кого она ждала всю жизнь. Это был Теофанис Ламбукас – парикмахер, античный красавец, поклонник Пиаф, мечтающий петь. Он был на двадцать лет моложе. Явившись в больничную палату проведать угасающую звезду, он вошел в ее судьбу, и своей любовью сумел продлить ей жизнь. Тео ухаживал за Эдит нежно и тактично, познакомил с родителями и сестрами, а вскоре сделал предложение. Он знал, что эта женщина обречена (у нее диагностировали рак), и все-таки боролся. И произошло чудо – она снова начала работать: репетировать и готовить Теофаниса. 25 сентября 1962 г. Эдит Пиаф и ее воспитанник Тео Сараппо (псевдоним придумала сама Эдит, «сараппо» в переводе с греческого означает «я люблю тебя») дали совместный концерт на Эйфелевой башне, и их голоса слушал весь Париж. 9 октября в православной церкви две звезды обвенчались.
Они еще успели выступить в нескольких концертах. Последний раз Пиаф вышла на сцену в оперном театре Лилля 18 марта 1963 г. Молодые авторы писали для нее песни, похожие на завещания, а публика с замиранием сердца слушала их. Состояние здоровья Эдит неуклонно ухудшалось, рецидивы следовали один за другим. Тео не отходил от жены ни на шаг, возил ее то на море, то в горы и ухаживал, как за ребенком. Но 10 апреля начался отек легкого, и ночью Эдит Пиаф скончалась. Их брак продлился один год и два дня.
В больничном фургоне тело самой маленькой из великих певиц, как называли Пиаф американцы, было доставлено в Париж. Действительно, она стала похожа на воробышка, поскольку уменьшилась в весе до 33 кг. 14 октября на кладбище Пер-Лашез собралось 40 тыс. человек, чтобы проститься с этой незаурядной женщиной, ставшей легендой при жизни. Рим запретил отпевать певицу, так как она «жила во грехе», но два священника все-таки отслужили заупокойную мессу как частные лица. Да, она была великой грешницей, но и великой мученицей, и великим талантом…
Через семь лет в той же могиле был похоронен и Тео Сарапо, погибший в автомобильной катастрофе. Он ничего не унаследовал от Пиаф, кроме огромных долгов, которые выплачивал до конца дней. Все, что он мог сделать в память о супруге, – это петь, в том числе и ее песни во славу любви, которая и есть торжество жизни.
Фицджералд Элла
(род. в 1918 г. – ум. в 1996 г.)
Она принадлежит к небольшому кругу избранных людей искусства, которых в любом уголке земного шара узнают по одному лишь имени на афише. Если эта певица захотела, она могла бы украсить все стены своего дома в Беверли-Хиллз медалями, призами, грамотами, скульптурками премий «Грэмми» и почетными докторскими дипломами – наградами, накопившимися у нее за почти 60-летнюю творческую карьеру. Однако до самой своей смерти она так и не привыкла к заслуженному положению звезды – в артистической среде трудно было найти другую такую скромную исполнительницу.
Элла Фицджералд родилась 25 апреля 1918 г. в городке Ньюпорт-Ньюс, штат Вирджиния, в бедной негритянской семье. В раннем детстве отчим увез семью в Йонкерс под Нью-Йорком, где ее мать нашла работу в прачечной. «Я никогда не считала себя певицей, – вспоминала Элла. – Моим настоящим увлечением были танцы. У моей мамы было много граммофонных пластинок с записями популярных исполнителей. Больше всего мне нравилась Конни Босуэл, и я стала петь ее песни».
Будущая королева джаза училась музыкальной грамоте по школьному учебнику. Но дальше дело не пошло, и она до конца своей жизни завидовала тем певцам, которые имели настоящее образование и могли свободно читать ноты. Элла даже пыталась брать частные уроки фортепиано, но «мама скоро заметила, что я играю все время одни и те же упражнения. По тем временам пять долларов были большие деньги, и занятия пришлось прекратить».
В 1934 г. Фицджералд решила принять участие в любительском танцевальном конкурсе, но выйдя на сцену, от волнения… запела. За исполнение песни «Джуди» жюри присудило ей первую премию, составлявшую 25 долларов. Слух о молодой певице дошел до компании «Коламбия бродкастинг систем», и ей предложили работу в одном из первых радиошоу. Но тут совершенно неожиданно умерла ее мать, и за несовершеннолетнюю Эллу некому было подписать контракт. Так она упустила свой шанс выйти на «взрослую» сцену.
Однако ее профессиональный дебют все-таки состоялся. Целую неделю в феврале 1935 г. Элла выступала на сцене Гарлемского оперного театра, после чего приятель привел ее к руководителю джазового оркестра Чику Уэббу. Фицджералд спела ему три песни, но с оркестром Чика уже выступал певец, солистка была ему не нужна, и он сказал сквозь зубы: «Завтра мы выступаем в Йельском университете. Приходи к нашему автобусу – если понравишься публике, получишь работу». Публике она понравилась.