Женщины, которые любят слишком сильно

— Мы встретились на рождественской вечеринке. Я пришла туда с его старшим братом, который был примерно одного со мной возраста и которому я действительно нравилась. Питер тоже был там. Он курил трубку, носил твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях и выглядел как член аристократического клуба. Он произвел на меня огромное впечатление. Атмосфера меланхоличности, окружавшая его, казалась мне такой же привлекательной, как и его внешность. Я была уверена, что когда-то ему причинили сильную боль. Мне хотелось поближе познакомиться с ним: узнать, что случилось в его жизни, и «понять» его. Я не сомневалась в его неприступности, но думала, что если буду особенно внимательна к нему, то, наверное, смогу заставить его разговориться. Это было забавно: мы в самом деле много говорили в тот первый вечер, но он ни разу не взглянул мне прямо в глаза. Он все время находился как бы под углом, занятый разными посторонними мелочами, а я пыталась добиться от него полного внимания. Каждое его слово казалось мне жизненно важным, почти драгоценным, поскольку я была уверена, что он заслуживает лучшей участи.

Точно так же было и с моим отцом. Когда я росла, его практически никогда не было дома. Мы жили довольно бедно. Они с матерью оба работали в городе и надолго оставляли нас одних дома. Даже в выходные отец занимался случайными приработками. В тех редких случаях, когда я видела его дома, он постоянно что-то чинил — холодильник, радио и тому подобные вещи. У меня всегда возникало ощущение, словно он старается повернуться ко мне спиной, но я не обижалась. Было замечательно просто сидеть рядом с ним. Я задавала ему массу вопросов, пытаясь привлечь его внимание.

То же самое я делала и с Питером, хотя в то время, конечно, не отдавала себе в этом отчета. Помню, как я старалась поймать его взгляд, а он постоянно пыхал трубкой, глядел в сторону или на потолок или возился со спичками. Нахмуренный лоб и отсутствующий взгляд придавали ему зрелый и мужественный вид. Меня, как магнитом, потянуло к нему.

Влечение Мэри Джейн к Питеру. Чувства, испытываемые Мэри Джейн к ее отцу, не были двойственными, как это часто случается у женщин, которые любят слишком сильно. Она любила отца, восхищалась им и томилась по его обществу и вниманию. Питер, будучи старше ее и постоянно чем-то занятый, немедленно напомнил Мэри Джейн ее отца. Завоевать внимание Питера стало для нее самым важным в жизни делом. Мужчины, охотно слушавшие ее, более внимательные и эмоционально отзывчивые, не могли пробудить в ней того глубокого чувства, которое она испытывала в присутствии отца. Вечная занятость Питера представляла для Мэри Джейн знакомый вызов, еще одну возможность завоевать любовь мужчины, избегавшего ее.

Пегги: Выросла в обществе чрезмерно властной критичной бабушки и эмоционально неотзывчивой матери; теперь — разведенная мать — одиночка с двумя дочерьми.

— Я никогда не знала своего отца. Они с матерью развелись до моего рождения. Мать пошла работать, чтобы прокормить семью, в то время как ее мать присматривала за нами дом Это звучит не так уж плохо, но на самом деле это было ужасно. Моя бабушка была очень жестокой женщиной. Она не била меня и сестру, но каждый день ранила нас словами. О говорила нам о том, какие мы плохие, сколько неприятностей мы ей причиняем, какие в «никчемные». Это было одним из ее любим словечек. Ирония заключается в том, что ее критика заставляла нас с сестрой еще упорнее стараться ради того, чтобы стать «хорошими» достойными ее одобрения. Мать никогда не защищала нас: она слишком боялась, что бабушка уедет и она не сможет ходить на работу, потому что ей придется присматривать за нами. Поэтому, когда бабушка оскорбляла нас, она просто смотрела в другую сторону. Я чувствовала себя одинокой, беззащитной, испуганной и никчемной, в то же время стараясь вести себя так, чтобы меня не считали совсем уж бесполезной обузой. Помню, как я пыталась чинить вещи, которые ломались в доме. Я хотела сберечь деньги семьи и как-то отработать свое существование.

Я выросла и вышла замуж в восемнадцать лет, потому что забеременела. С самого начала я была несчастна. Муж постоянно критиковал меня: сперва незаметно, потом все более сурово. Вообще-то я знала, что не люблю его, но тем не менее вышла за него замуж. Я считала, что у меня нет другого выбора. Наш брак продолжался пятнадцать лет — именно столько мне понадобилось, чтобы понять, что несчастное существование само по себе является достаточно основательной причиной для развода.

После развода я отчаянно нуждалась в человеке, который любил бы меня. Я казалась себе никчемной неудачницей и была уверена, что мне нечего предложить хорошему доброму мужчине.