Женщины, которые любят слишком сильно. Если для вас «любить» означает «страдать», эта книга изменит вашу жизнь

Родители Сэма были одержимы мыслью вырастить его «чистым, неиспорченным мальчиком». Если за обедом он клал руки на колени, ему велели положить ладони на стол – «чтобы всем было видно, что ты делаешь». Если он задерживался в ванной, они начинали барабанить в дверь и кричать: «Чем ты там занимаешься?» Так продолжалось постоянно. Родители обследовали его шкафы в поисках запретных журналов и одежду в поисках подозрительных пятен. Он стал так бояться любых сексуальных переживаний, что в итоге при всем желании не мог их испытать.

Когда сексуальные отношения между нами стали улучшаться, наша совместная жизнь в чем-то осложнилась. Я все еще ощущала колоссальную потребность руководить Сэмом, контролируя каждое проявление его сексуальности (как это делали его родители), потому что любая сексуальная агрессия с его стороны представляла для меня угрозу. Если он неожиданно тянулся ко мне, я уклонялась, отворачивалась, уходила, начинала болтать или занималась каким-нибудь делом, лишь бы пресечь его поползновения. Я не выносила, когда он склонялся надо мной в постели: уж слишком это напоминало мне приемчики отца. Но для выздоровления ему было необходимо стать полным хозяином своего тела и чувств. Чтобы он смог ощутить себя сексуально полноценным, я должна была перестать его контролировать. К тому же у меня была своя серьезная проблема – страх перед сильными чувствами.

Я научилась говорить:

– Мне страшно!

И тогда Сэм спрашивал:

– Скажи, что я должен сделать?

Обычно этого было достаточно: я знала, что его волнуют мои чувства и он ко мне прислушивается.

Мы договорились по очереди отвечать за то, что происходило с нами во время полового акта. Любой из нас мог сказать «нет», если ему что-то не нравилось или чего-то не хотелось, но задавал тон кто-то один. Это была одна из лучших наших идей, потому что отвечала потребности каждого из нас быть хозяином собственного тела и его сексуальной функции. Мы научились по-настоящему доверять друг другу и убедились, что тело может быть инструментом, помогающим дарить и получать любовь. У каждого из нас была своя группа поддержки. Проблемы и чувства всех ее членов были так похожи, что это помогало увидеть свою борьбу в перспективе. Как-то вечером обе группы встретились и поговорили о том, какие реакции вызывают у каждого из нас слова «импотент» и «фригидная женщина». Были и смех, и слезы, и понимание, и стремление поделиться. Всех нас эта встреча освободила от бремени боли и стыда.

Теперь у нас с Сэмом было много общего, и мы стали очень доверять друг другу. Может быть, поэтому сексуальная сторона наших отношений тоже начала налаживаться. Сегодня у нас две очаровательные дочки, и мы довольны ими, друг другом и самими собой. В моем отношении к Сэму гораздо меньше материнского и гораздо больше женского. Он стал менее пассивен и более уверен в себе. Ему не нужно, чтобы я скрывала от мира его мужское бессилие, а мне не нужно, чтобы он не проявлял свою сексуальность. Теперь у нас большой выбор, и мы выбираем друг друга сознательно!

История Рут – иллюстрация еще одной грани того, как могут проявляться отрицание и желание властвовать. Как и многие другие женщины, одержимые проблемами своего партнера, Рут еще до брака с Сэмом знала о его затруднениях. Поэтому невозможность жить с ним нормальной половой жизнью не стала для нее сюрпризом. На самом деле его недостаток являлся гарантией того, что ей больше не придется терпеть поражение в борьбе с собственной сексуальностью. Теперь она могла главенствовать, руководить и больше не опасаться возможности оказаться в роли жертвы, которая была ей привычна.

Этой паре тоже повезло: помощь, которую получили супруги, идеально отвечала их проблемам. «Союз дочерей», ответвление «Союза родителей», образованное для помощи пострадавшим от инцеста семьям, стал для Рут отличной группой поддержки. К счастью, мужья этих женщин тоже объединились в группу, и в этой атмосфере взаимопонимания, принятия и общих переживаний каждый из перенесших травму людей мог осторожно продвигаться в направлении здорового сексуального самовыражения.

Для того чтобы выздороветь, каждой из героинь этой главы пришлось осознать свою боль, прошлую и нынешнюю, от которой она пыталась спрятаться. Каждая в детстве усвоила свой способ выживания, заключавшийся в отрицании и попытке владеть ситуацией. Впоследствии, когда девочки стали взрослыми, эти способы сослужили им плохую службу. В сущности, этот защитный механизм стал главной причиной их страданий.

У слишком любящей женщины отрицание, которое она снисходительно называет обыкновением «не обращать внимания на недостатки любимого человека» или «сохранять жизнеутверждающее настроение», позволяет удобно обходить тот факт, что они – два сапога пара и что только его недостатки позволяют ей сохранять свою роль в семье. Выдавая свою тягу к власти за «желание помочь» и «стремление ободрить», она оставляет в тени собственную потребность играть первую скрипку и держать все под контролем, что неизбежно присутствует в таких взаимоотношениях.