Женщины-легенды. Сильный слабый пол

Все равны, но женщины равнее. Первые идеологи феминизма: Олимпия де Гуж, Мэри Уолстонкрафт, Абигайль Адамс

Первым манифестом феминизма, бесспорно, является «Декларация прав женщины и гражданки», написанная в 1791 году писательницей Олимпией де Гуж. В этом документе впервые в истории было открыто сформулировано требование установить равноправие женщин и мужчин перед законом. Статья первая Декларации гласила: «Женщина рождается и остается свободной и равноправной с мужчиной перед лицом закона». Статья шестая развивала эту мысль дальше. В ней объявлялось: «Все гражданки и граждане должны иметь равный доступ ко всем общественным почестям и должностям, ко всем службам, для коих не должно быть иных преград, кроме личных способностей и талантов». В заключение Олимпия де Гуж пророчески изрекала: «Если женщина имеет право взойти на эшафот, то она должна иметь право подняться и на трибуну».

Такое неосторожное заявление стоило писательнице жизни. Ее отправили на гильотину как лицо, презревшее общественные порядки. Но это же заявление принесло ей бессмертие. Олимпия де Гуж вошла в историю как автор «Декларации прав женщины и гражданки», написанной в противовес самому знаменитому в современной истории документу – «Декларации прав человека и гражданина», принятой в первые дни Великой французской революции и заложившей фундамент нынешней демократии.

Так что же не устроило Олимпию де Гуж в документе, который, отметая, казалось бы, все предрассудки своего времени, безоговорочно утверждал: «Все люди рождаются и остаются свободными и равными в правах»? Ее не устроило обращение «les hommes» (мужчины, люди), адресованное лишь к одной половине общества.

Многие француженки надеялись в тот момент, что законодатели признают и женщин правоспособными гражданками. Самые решительные из них для давления на законодателей даже создали специальную женскую организацию «Общество революционных республиканок». Эту организацию можно считать прототипом будущего движения за распространение на женщин права голоса, то есть права избирать и быть избранными в структуры власти – суффражизма (от англ. suffrage – голосование).

Но ни писательский дар Олимпии де Гуж, ни напор революционных республиканок не принесли в то время француженкам гражданских прав. Законодатели отказывались видеть в них полноценных гражданок. Женщины наряду с детьми, умалишенными, имущественно несостоятельными лицами попали в категорию не способных отвечать за себя перед лицом закона. Женские организации были распущены, больше того, женщинам запретили собираться в группы в общественных местах. Так французская революция остудила пыл своих гражданок и задавила в зародыше первые ростки женской социальной активности, включая стремление к коллективным действиям с помощью женских объединений.

...

Женщины наряду с детьми, умалишенными, имущественно несостоятельнымилицами попали в категорию не способных отвечать за себя перед лицом закона.

Принятый в 1804 году Гражданский Кодекс Наполеона, который считается эталоном буржуазной юрисдикции, подтвердил, что женщины не имеют гражданских прав и находятся под опекой либо своего отца, либо мужа.

Вслед за Кодексом Наполеона все новое буржуазное законодательство жестко фиксирует традиционное разделение мужской и женской ролей. Мужчинам по-прежнему принадлежит весь внешний мир и главенство в доме. Женщинам – мир домашний, воспитание детей и обязанность подчиняться мужу. Этот порядок – вершина патриархата. Он признан не только обычаем, но и формальным правом. Торжество мужской власти усилено еще и тем обстоятельством, что в этот момент происходит отделение сферы частной жизни от жизни общественной – публичной сферы. Закон начинает защищать частную жизнь от вмешательства извне, чего не знали прошлые века, когда вождь или монарх имел право посягать на все, что находилось на подвластной ему территории. Мужчина, хозяин дома, становится полновластным господином на своей территории. Здесь он получает возможность распрямиться, встать в полный рост и превратиться из подданного во властелина – самостоятельного гражданина. Он приобретает навыки гражданства за счет подавления «другого». Этот «другой» – его жена, по закону обязанная культивировать его авторитет в семье, преклоняться перед ним, покорно сносить его деспотизм.

Вопреки расхожему мнению в биографиях первых феминисток – француженки Олимпии де Гуж, англичанки Мэри Уолстонкрафт и американки Абигайль Адамс – нет почти ничего общего. За исключением разве что того, что все они получили разностороннее образование и оказались яркими фигурами на фоне своих более робких современниц.