Женщины. Разговор не о мужчинах

Разорвать порочный круг насилия можно только сменой парадигмы: вместо патриархата следует построить общество, основанное на феминистских ценностях, — в этом случае насилие как фундамент патриархата уйдет и человечество будут связывать человеческие личностные связи и отношения. Самая большая трудность в этой смене парадигмы — ненасильственное разрушение культуры насилия. Убивать патриархат патриархатным насилием — приумножать его, а не уничтожать. Методы перехода на другую ступень, к другому ненасильственному устройству общества следует разрабатывать с особым тщанием, потому что эти методы уже и есть цель. Только в этом случае можно надеяться на коренное изменение строя.

Парадигма — означает совокупность идей, основополагающих для общественного устройства, явных и неявных (и часто не осознаваемых) предпосылок, определяющих иную эволюционную ступень в развитии общества, модель‑идеал данного этапа развития.

Чтобы понять, куда двигаться, надо понять, что следует изменить. Именно об этом мы и говорили. Мы говорили о сексизме и о культуре насилия — это то, что существует во всех современных обществах: от самых цивилизованных до многочисленных племен, живущих без технического прогресса. Везде женщины считаются не совсем такими же людьми, как мужчины, везде вопрос о равенстве так или иначе поднимается. Конечно, женщина ТОЖЕ человек — это признали во многих культурах, — но… женщины — слабый пол, прекрасная половина человечества, предназначение женщины — стать матерью и родить человека. Она может родить человека, потому что она сама человек, но… это, пожалуй, и все, что она может сделать для человечества.

Эти многочисленные «но…» оформляются со стороны женщин в другое высказывание: «Я не‑феминистка, но…» Все женщины сталкиваются с проявлениями сексизма, многие их замечают, но… почти никто не хочет становиться феминисткой. Это при том что Феминистской партии в России нет, членские взносы платить не надо, да и на лбу никто не пишет о своей приверженности феминистскому мировоззрению, но… В России сложилось устойчивое восприятие феминизма как чего‑то пугающего или смешного, отталкивающего или развращающего, чего‑то просто неприличного. Хотя именно Россию называли страной победившего феминизма: здесь женщины еще в 1917 году были уравнены в правах с мужчинами. Женщинам разрешили голосовать и быть избранными в законодательные органы советской власти. Женщинам не просто позволили получать образование, их специально усаживали за парту в борьбе за ликвидацию безграмотности. Женщинам не просто позволили работать, их настоятельно приглашали на производство, потому что советская власть отчаянно нуждалась в рабочих руках. В первые годы советская власть защищала и репродуктивные права женщин: разрешила аборты, строила детские сады и ясли, пыталась облегчить быт, поддержание которого лежало на плечах женщин. И если в Европе и Америке СМИ изображали женщин практически весь ХХ век как примерных домохозяек или гламурных красоток, то все годы советской власти женщина была труженицей и матерью. Но… не такого «феминизма» хотела советская женщина. И как только советская власть пала, так девочки в 1990‑х в анкетах стали писать, что они хотят стать проститутками или просто и сразу выйти замуж за иностранца. Конечно, не все, но образ «Интердевочки» стал знаковым для того времени.

Как бы ни изменила советская власть отношение к женщине, ее положение все равно осталось вторым — после мужчины. В правительственных органах в основном сидели мужчины, общественным производством руководили мужчины, 456 профессий остаются запрещенными для женщин до сих пор, домашняя работа — по‑прежнему обязанность женщин, и в эту же обязанность вписывается еще репродуктивный долг. Женщина не стала равноправной участницей общественной жизни, да и в общественном сознании сохранились стереотипы о вторичности, о меньшей значимости женщин по сравнению с мужчинами. Гордое звание «Человек», как всегда, носит мужчина. А женщина остается… в зависимости от него. Поэтому и стремятся женщины замуж — прожить в этом «мужском» мире без мужа трудно.