Женщины-убийцы

Территория этого города была открыта испанскими конкистадорами еще в начале XVI века. Но в 1680 году у испанцев её отвоевали более боеспособные и нахальные французы и приступили к колонизации южных провинций долины Миссисипи. Возникают города-форты Сент-Луис, Форт-Арканзас, а в 1718 году и Нувель Орлеан (Новый Орлеан). Город был основан по приказу луизианского губернатора Жана Батиста де Бенвиля и назван в честь Филлипа Орлеанского, регента Людовика XV-го. В 1763 году завершается колониальная война, французы терпят поражение, и город снова переходит в руки испанцев. Но потомки Карла Великого не сдаются. В 1800 году будущий великий полководец и император Наполеон Бонапарт предъявил Испании свои права на Нувель Орлеан. В течение следующих трех лет никто здесь не знал, какой же из стран принадлежит город. В 1803 году Наполеон Бонапарт продаёт город молодому государству — Соединенные Штаты Америки, вследствие чего доселе католический Новый Орлеан попадает под влияние протестантской культуры.

В 1803 году население города насчитывало уже 10 000 жителей, 50 % из них были европейского происхождения, а вторая половина состояла из африканских невольников. Центром города являлся роскошный Французский квартал, застроенный великолепными особняками. После присоединения города к США, в нём начинается бурный экономический рост. За короткий срок население города вдвое увеличивается. Новый Орлеан превращается в крупный речной порт и торговый центр. Все чаще и чаще его называют Парижем Нового Света.

И вот наступил 1833 год…

Нью-Орлеан. Тот самый знаменитый Французский квартал. Дома-дворцы, дома-великаны.

Особняк по адресу Ройял Стрит, номер 1140.

Владелица дома — мадам Дельфина Ла Лори — тщательно готовилась к вечернему балу. Поправив красивое жемчужное платье, она властно крикнула в глубину огромного зала:

«Эй, кто там из слуг? Позовите мне Лию! Пусть эта девчонка приведет в порядок мои волосы!»

Распоряжение хозяйки незамедлительно передали другим слугам, и вскоре в зале появилась негритяночка-рабыня Лия — девочка двенадцати лет. На ней было серое платье, а поверху платья — белый фартук, закрывающий плечи. На тонкой чернокожей шее красовалась оранжевая бабочка, а на голове — такого же цвета платок. Наряд служанки гармонично дополняли оранжевые сандалии. Взгляд Лии был осторожным и пугливым. Маленькая рабыня старалась не смотреть на мадам Ла Лори. Девочка до ужаса боялась хозяйки, знала не понаслышке, что та в гневе может ударить, избить, покалечить и даже убить провинившегося слугу. О ее пыточной комнате на третьем этаже особняка ходили легенды среди прислуги. Рабы панически боялись своей жестокой госпожи-садистки и старались ничем ее не разгневать. Им явно не хотелось быть избитыми, покалеченными или убитыми.

Лия боязливо и вежливо улыбнулась мадам. Хозяйка повелительным жестом показала девочке, что нужно делать и важно уселась в кресло. Девочка стала аккуратно ее причесывать. Но в какой-то момент она нечаянно дернула Ла Лори за волосы.

«Ах ты, мерзавка!» — вскрикнула мадам. — «Как ты смеешь?!»

Она вскочила с кресла и ударила девочку по лицу, а потом и по голове. Ребенок сжался как щенок и заплакал.

«Госпожа, я сделала этот нечаянно! Простите меня, я больше так не буду, я исправлюсь! Пожалейте сироту!»

Но мадам не повела и бровью. Зубы ее сжались от ненависти и гнева. Глаза заполыхали огнем бешенства.

«Генри, принеси мне кнут!» — распорядилась она.

Камердинер тут же принес его. Девочка кинулась с мольбой на колени.

«Пощадите, госпожа!» — все еще надеялась на милость хозяйки Лия.

Но щадить провинившуюся служанку рабовладелица явно не собиралась. Она люто ненавидела своих рабов, как, впрочем, и рабов всего мира. И на то у нее были весьма веские причины. Когда-то на плантации ее матери и отца в Гаити случился бунт чернокожих рабов. Эти мятежники зверски убили ее родителей, а затем подожгли особняк вкупе с обширнейшими плантациями. С тех пор мадам Ла Лори «смертельно» мстила темнокожим рабам, особенно с Гаити. Кстати Лия была привезена в США из этой же французской колонии и поэтому была так нелюбима хозяйкой.

Дельфина взмахнула кнутом…

Вжик! Кожаная плеть хлестко ударила по хрупким детским плечам.

Вжик! И плеть попала по ребрам.

«Не бейте мне, госпожа! Мне больно!» — зарыдала девочка.

«Ах, ты, дрянь!» — еще больше распалилась мадам и продолжила беспощадно хлестать рабыню.