Женщины в его жизни

Зигмунд обнял и поцеловал ее в щеку. Они знали друг друга с раннего детства; их родители всегда лелеяли надежду на этот брак, и когда дети ее оправдали, два элитных германских семейства породнились. Однако их союз не был браком по расчету, а результатом настоящей большой любви. Они были влюблены друг в друга с детства и никогда не хотели никого, кроме друг друга. И они были великолепной парой.

Зигмунд ослабил объятия, слегка отстранился от жены и посмотрел ей в лицо.

– Ты очень красива сегодня, Урсула.

Тихая улыбка оживила ее губы, в глазах отразилась безмерная любовь к мужу, высказанная без слов. Он обнял ее за плечи и повел в холл.

– Перед тем как идти туда, мне хотелось распить по бокалу шампанского с тобой, но боюсь, у нас уже не осталось времени. Думаю, нам пора выходить. Я обещал Ирине, что мы встретимся с ней на приеме, и не хочу заставлять ее ждать, поскольку она придет одна. – Он повернулся к дверям.

Урсула кивнула:

– Да, дорогой, конечно.

Она произнесла это еле слышно. Зигмунд резко остановился, взглянул на нее, взял ее за подбородок и слегка приподнял. Нахмурился, заметив тревогу в ее глазах и внезапно ставшее серьезным лицо.

– Что случилось? В чем дело?

– Давай никуда не пойдем, Зигмунд.

– Но ты же так радовалась, когда нам прислали приглашение. Что за каприз в последнюю минуту? – недоумевал он.

– Вовсе я не была так уж рада, – ответила она. – Ничего подобного.

– Для нас очень важно хотя бы показаться там, ты же знаешь. Посол ожидает, что мы придем.

Помолчав, она пояснила:

– Там будут наци.

– Да, это верно. Но ведь они нынче всюду. Это не должно тебя волновать.

Она опять отреагировала на его слова не сразу, но зато с несвойственной ей резкостью.

– Но как раз это и волнует меня, Зиги! Мы – евреи.

– Но мы – и немцы, Урсула, истинные немцы, точно такие же, какими были наши предки за много веков до нашего рождения. Не забывай, что мы оба принадлежим к двум знатным и древним родам, и, кроме того, будучи банкиром инвестиционного банка, я чрезвычайно нужен правительству и государству, как я не раз уже говорил тебе. И ты знаешь, что я им нужен для поднятия экономики, нужны мои связи среди банкиров и промышленников, нужна иностранная валюта и золото, с которыми мой банк имеет дело. – Он вновь полуобнял ее и привлек к себе, завершая разговор доверительно и успокаивающе: – Мы вне всякого риска, Урсула, смею тебя уверить.

Она отстранилась от него и пристально посмотрела ему в глаза.

– Нацисты приводят меня в ужас. Их присутствие мне отвратительно. Меня тошнит от самой необходимости дышать одним с ними воздухом.

– Да, да, я тебя понимаю. Но, Урсула, на вечере будет много наших друзей, и ты будешь в их обществе. Рената с Рейнхардом, Курт с Арабеллой фон Виттинген и Ирина… – Он умолк в нерешительности, не зная, чем можно ее ободрить в эту минуту.

– Да, Зиги, там будут многие наши друзья, – согласилась она покорно, – включая и тех, кто с некоторых пор состоит в партии нацистов. С ними мне теперь тоже как-то не по себе.

Кивок головой свидетельствовал о том, что ее аргументы приняты; он поморщился и откашлялся.

– Но боюсь, что уже поздно отменять визит, и, право же, нам пора выходить. Сию минуту, дорогая, и отнюдь не потому, что я не хочу заставлять ждать Ирину. Я не желаю нашим опозданием проявить неуважение к сэру Невилю Гендерсону.

– Да, конечно, – вымолвила она наконец, заставив себя улыбнуться, изменить выражение лица, стараясь настроиться иначе. Продолжать огорчать мужа бессмысленно.

– Со мной все будет хорошо, Зиги, прошу, не волнуйся за меня.

Похоже, он успокоился, улыбнулся, взял ее за локоть, пожал его, и они вместе быстро перешли из музыкального салона в холл, где Зигмунд взял ее пелеринку. Он набрасывал ее на плечи жены, когда дворецкий Вальтер вышел из людской, направляясь во внутренние помещения дома. Вальтер почтительно поклонился, свернул к гардеробу и хотел было подать Зигмунду пальто.

– Благодарю, Вальтер, но я думаю, что возьму его на руку, – сказал Зигмунд.

Дворецкий аккуратно сложил пальто, подал Зигмунду и проводил супругов до двери, пожелав счастливого пути.

7

Автомобиль ожидал у подъезда. Карл, шофер, почтительно поздоровался с ними и открыл дверцу. Зигмунд сообщил, что они едут в британское посольство, и секундой позже Карл повел машину по Тиргартенштрассе в направлении Хофъегераллее.

Урсула глянула в окно, когда они мчались мимо Тиргартена, прекрасного городского парка, несколько веков тому назад бывшего охотничьим угодьем принцев Бранденбургских. Какой же он сейчас неприветливый и даже враждебный, думала она, приблизив лицо к стеклу. Черные скелеты лишенных листвы нагих деревьев резко вырисовывались на фоне пасмурного холодного неба. Ей вдруг стало как-то зябко, и она плотней закуталась в бархатную пелерину.