Женщины в эпоху Крестовых походов

Наряду с этой, воспламененной божественной идеей, единой массой простых, не удостоенных внимания летописцев и поэтому неназванных женщин из народа, выделяются иногда смутные, едва очерченные, иногда выразительные, вылепленные рельефно и ярко фигуры женщин знатных, представительниц известных и прославленных родов. Их образы, проступая сквозь завесу веков, вызывают интерес не меньший, чем боевые операции и дипломатические маневры Крестовых походов.

Дочь герцога Бургундского погибла в Малой Азии при взятии Рамлы (1103), и отец отправился в Святую землю, чтобы найти ее могилу, но не успел, погибнув в сражении с неверными.

5 5-летний Раймунд Тулузский отправился в поход вместе со своей молодой супругой Эльвирой Кастильской. Эльвира не могла оставить в Бвропс маленького сына Алонсо и увезла его с собой в Палестину. Ребенок умер.

Супруга Балдуина I, знатная англичанка Гертруда де Тони, также последовала за мужем, взяв с собой детей. Но неистовая жара Палестины быстро убила ее. Она умерла близ крепости Марезия и была похоронена в иссушенной зноем палестинской земле.

Стефан Блуасский, один из виднейших крестоносцев, оставил дома свою жену Адель, дочь Вильгельма Завоевателя. Из Святой земли он писал ей замечательные но теплоте и искренности письма. II.том, устав от тягот осады Антиохии и соскучившись по семье, покинул Палестину и возвратился во Фландрию. Адель встретила его гневом и презрением: дочь великого полководца не могла смириться даже с тенью намека на трусость мужа. С тяжелым сердцем Стефан вернулся в Палестину. При Аскалоне он был захвачен мусульманами и, по всей видимости, обезглавлен.

Роберт Нормандский вместо того, чтобы поспешить на родину после гибели брата, короля Вильгельма Руфуса, женился в Апулии на родственнице Гвискара Сибилле Конвсрсано. Принцессе не хотелось покидать свою цветущую страну ради далекой сумрачной Британии, и Роберт не мог ей отказать. Он провел целый год счастья с молодой женой, который дорого ему обошелся. Вернувшись в Англию, принц нашел престол занятым младшим братом Генрихом. Роберт попытался отнять у него трон, но при этом потерял Нормандию и всю оставшуюся жизнь провел в английской тюрьме.

Сигельгаита Салернская, прекрасная, героическая принцесса, вторая жена Роберта Гвискара и мачеха Боэмунда, была женщиной могучего сложения и колоссальной физической силы. Она имела устрашающий вид в мужских доспехах и всегда была рядом с мужем в битвах, которые доставляли ей огромное удовольствие. Немудрено, что Сигельгаита заставила своего грозного супруга лишить наследства старшего сына Боэмунда в пользу ее родного ребенка. Тем самым она подарила Первому крестовому походу одного из самых замечательных его предводителей.

В Святой земле женщины обладали большим весом и влиянием. Согласно феодальным кутюмам, они наследовали своему мужу и могли встать во главе фьефа или даже самого Иерусалимского королевства. Неоднократно случалось, что женщины требовали для себя регентства и часто получали его.

В эпоху раннего Средневековья знания о предках, роде, кровных связях имели сакральный характер, поскольку происхождение определяло социальное положение человека. Это знание сберегали и лелеяли женщины. Большинство договоров, перемирий, имущественных споров решалось и закреплялось брачными союзами. Никогда меч не раздвигал границы стран до таких размеров, как это мог сделать династический брак. О нем долго договаривались, затем торжественно заключали, а потом, если того требовала деспотичная ложь власти, безо всяких сожалений разрывали. Королевские семьи разрастались и роднились между собой посредством браков, чрезвычайно запутывая переплетение кровных уз. Родство по женской линии считалось наиболее тесным. Сыновья сестер зачастую воспитывались при дворе или в доме брата, и отношение к ним было не хуже, чем к собственным детям. Рыцарь, говоря о своем происхождении, обязательно упоминал родню матери. Женщины являлись членами правящих династий и определяли династические отношения.

В то же время даже во владетельных домах женщин продавали и покупали и с юных лет готовили к жизни вдали от родины и близких в собственности у чужого мужчины. Призванные безропотно терпеть свое подневолье, нередко силой характера и умом женщины далеко превосходили своего супруга и господина.

В Палестине «женский вопрос» стоял тем более остро, что на престолы Иерусалима и вассальных княжеств взошли не выходцы из королевских домов Европы, а представители высшего и среднего титулованного дворянства. Брак с богатой и знатной женщиной мог возвысить безвестного неимущего рыцаря, такого, как Рено Шатильонский или Ги де Лузиньян, а «неправильный» брак или мезальянс способен был поколебать общественное положение, что и произошло с Амори Анжуйским.

Благодаря талантливым и волевым матерям история обогатилась такими личностями, как Людовик Святой Французский и Фернандо Святой Кастильский.