Женщины в шпионских войнах. От Александра I до наших дней

Главным объектом агентурного проникновения было директивное звено союза, куда входил и генерал Скоблин. Возглавляя отдел по связи с периферийными органами, он был осведомлен обо всех планах РОВС, в том числе и о совместных операциях с разведками Болгарии, Польши, Румынии, Финляндии, Франции. Словом, не генерал – живой сейф с секретами.

…2 сентября 1930 года в Париж для встречи со Скоблиным с целью определить возможность привлечения его к сотрудничеству с ОГПУ в качестве агента прибыл Пётр Ковальский, бывший однополчанин генерала, а ныне сотрудник-вербовщик ИНО «Сильверстов». Скоблин был безумно рад встрече с сослуживцем, затащил его к себе домой и познакомил с Плевицкой.

После нескольких визитов в Озуар-ле-Феррьер «Сильверстов» понял, что Скоблин полностью зависим от жены, каждый свой шаг согласует с нею, поэтому решил нанести «удар дуплетом» – завербовать обоих супругов.

В начале вербовочной беседы московский охотник за головами, чтобы сразу завладеть ситуацией, пошел с «козырного туза»: зачитал «Постановление Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР о предоставлении персональной амнистии и восстановлении в гражданских правах бывших подданных Российской империи Скоблина Николая Владимировича и Плевицкую (урожденную Винникову) Надежду Васильевну».

Наблюдая за реакцией супругов, «Сильверстов» про себя отметил, что его «туз из рукава» произвел нужный эффект. Развивая успех, заверил Плевицкую, что на родине ее помнят как выдающуюся певицу и в случае возвращения встретят с почестями.

Обращаясь к Скоблину, заявил, что для Советской России он не враг и может вернуться в родные края в любое время. А если генерал согласится послужить родине, находясь на чужбине, то по возвращении достойная должность в Генеральном штабе Красной армии ему гарантирована.

Завершая «мозговой штурм», искуситель с Лубянки огласил последний по счету, но не по важности аргумент: в случае согласия Николая Владимировича, каждый из супругов будет получать по 200 долларов ежемесячно.

«Мы согласны», – скороговоркой произнесла Плевицкая, под столом толкнув коленкой сидящего рядом мужа. И тогда «Сильверстов» предложил супругам поставить подписи под следующим документом:

«ПОДПИСКА

Настоящим обязуюсь перед Рабоче-Крестьянской Красной армией Союза Советских Социалистических Республик выполнять все распоряжения связанных со мной представителей разведки Красной армии безотносительно территории. За невыполнение мною настоящего обязательства отвечаю по военным законам СССР.

Генерал-майор Николай Владимирович Скоблин

Надежда Васильевна Плевицкая-Скоблина

Париж, 10 сентября 1930 года».

Свою миссию «Сильверстов» закончил, отработав Скоблину первое задание: в кабинете генерала Миллера, руководителя РОВС, установить подслушивающее устройство. Информацию с него будет «снимать» сотрудник ОГПУ Третьяков, который поселится на втором этаже, прямо над штаб-квартирой союза.

СЕМЕЙНАЯ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ РЕЗИДЕНТУРА

Так была создана едва ли не первая в истории советской внешней разведки семейная резидентура. Она 7 лет снабжала Центр ценными сведениями.

Только за первые четыре года работы «Фермера» и «Фермерши» (кодовые имена Скоблина и Плевицкой) Лубянка на основании полученной от них информации провела следующие операции:

– обезвредила 17 боевиков, засланных РОВС в СССР для совершения террористических актов;

– разгромила 11 конспиративных квартир в Москве, Ленинграде и в Закавказье;

– предотвратила покушение на наркома иностранных дел СССР Литвинова;

– разоблачила подставленного ИНО французской разведкой агента-провокатора, который 11 месяцев продвигал нам «дезу».

Главную роль в резидентуре выполнял Скоблин, добытчик информации. Плевицкая копировала секретные документы, которые генерал на час заносил домой; писала агентурные сообщения; составляла шифровки для Центра; выполняла роль связника и обрабатывала тайники во время гастрольных поездок.

МАВР, КОТОРЫЙ ПОДСТАВИЛ ГЕНЕРАЛА

В феврале 1930 года, после исчезновения генерала Кутепова, главой РОВС был назначен генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер, а Скоблин стал его ближайшим помощником.

При Миллере магистральным направлением деятельности белой эмиграции продолжала оставаться подготовка диверсий и массового террора на территории СССР. На унтер-офицерских курсах, созданных генералом в Белграде, в духе ненависти ко всему советскому воспитывались дети эмигрантов. В Польше по его указанию готовились группы юношей-боевиков для ведения партизанской войны в тылу Красной армии на случай войны с СССР.

К 1937 году генерал Миллер всецело ориентировался на Гитлера: «РОВС должен обратить всё свое внимание на Германию, – заявлял он, – это единственная страна, объявившая борьбу с коммунизмом не на жизнь, а на смерть».