Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…»

Отвечая на вопросы об Алле Пугачевой, Высоцкий на выступлении в Ворошиловграде 25 января 1978 года высказался, как всегда, уважительно, но сдержанно: «Алла Пугачева, на мой взгляд, интересная очень актриса на сцене и интересная певица». Рассказывают, ему однажды прислали записку: «Владимир Семенович, Ваше творчество очень напоминает творчество Аллы Пугачевой…» Он прочитал, рассмеялся, затем читает дальше: «Так же, как она, вы откровенны со зрителями». Когда он дочитал до конца, то очень серьезно сказал:

— Я с вами не откровенен. Я говорю то, что вы хотите от меня услышать. Если бы я был с вами откровенен, то я не знаю, как бы вы отнеслись к этому…[112]

Почти через одиннадцать лет после смерти Высоцкого, в мае 1991 года, у Аллы Борисовны произошло одно мистическое «свидание» с умершим поэтом. Когда 31 мая в лондонской больнице появился на свет внук Пугачевой Никита, то он почему-то не заплакал, как это положено, а, внимательно прищурившись, стал разглядывать окруживших его людей. И молчал. Молодая бабушка всполошилась: «Что-то не так, надо что-то делать!» В этой нервной обстановке зять певицы Владимир Пресняков начал истерически хохотать, и вдруг услышал голос Владимира Высоцкого: «Желаю вам счастья в личной жизни!» Обернулся — и встретился глазами с напряженным взглядом тещи. Оказалось, она тоже слышала слова, произнесенные Высоцким…[113]

Кочуя из одной киноэкспедиции в другую, Высоцкий не забывает сообщать жене: «Я, лапа, ужасно положительный. Все спрашивают, что со мной, почему я серьезный. А я их не удостаиваю и пренебрегаю…» (Айзкраукле, Латвия, 18 июля 1964).

В другом, то ли шутя, то ли всерьез, признавался: «Глядя на всех встречающихся мне баб, я с ними не якшаюсь, чужаюсь их, и понимаю, лапочка, всю массу твоих достоинств и горжусь, что ты моя жена… Романов, повторяю, нет. Ни платонических, ни плотоядных. Мне очень трудно, но я терплю и настоятельно рекомендую тебе то же самое. По поводу твоего отдыха — поговорим в Москве. Я не думаю, что тебе было бы здесь лучше…» (Одесса, 9 августа 1967)

Когда у Владимира уже начал складываться более-менее устойчивый статус актера Театра драмы и комедии на Таганке, он начал получать стабильную ставку — 70 рублей. Впрочем, все они уходили на няньку, чтобы Люся «постоянно могла быть рядом с ним. Во-первых, я сама хотела постоянно быть рядом, а во-вторых, и Володя в этом нуждался. А иногда в этом был смысл и для театра: я хоть как-то гарантировала, что Володя будет на спектакле, не опоздает и не пропадет…»[114]

Люся прочно «прописывается» на Таганке. Бывает на репетициях, спектаклях, участвует в послепремь-ерных банкетах и дружеских вечеринках. Ездит вместе с мужем в гастрольные поездки (в Грузию, в Ленинград), на съемки (в Белоруссию, Одессу)… Высоцкий писал своему приятелю в далекий Магадан: «Жена моя Люся поехала со мной и тем самым избавила меня от грузинских тостов алаверды, хотя я и сам бы при нынешнем моем состоянии и крепости духа устоял. Но — лучше уж подстраховать, так она решила…»[115]

Костюмер фильма «Я родом из детства» Алла Грибова рассказывала, что впервые на кинопробах Высоцкий у них в Минске появился ранней весной 1965 года: «Приехал с женой. Жили они в общежитии… Там же мы и собирались, в основном «киряли». Это потом Володя чаще пел. Володя показался тогда очень мягким в общении человеком. Мы все очень удивились, что у него двое детей. Все шутили: «Что у вас, света не было?»… Абрамова тогда, в первый приезд, все время была вместе с Володей…»[116]

Потом Людмила вместе с сыновьями приезжала уже на съемки. «Остановились они в гостинице «Минск». Мы (Туров, Княжинский, Каневский), — рассказывал каскадер Борис Сивицкий, — пришли к ним в гости в номер. На наши просьбы спеть Володя ответил отказом. Отказался он и сесть за стол… Но тут выяснилось, что надо провожать Люсю на поезд. Володя попросил втихаря, чтобы налили ему выпить и спрятали в ванной. Заскочив туда, Высоцкий тут же расправляет крылья и берется за гитару… Поехали на вокзал. Люся с детьми уезжает в Москву. А мы начинаем гулять. Высоцкий уже был страшно взбудоражен… Сделал заказ в номер и начал импровизированный концерт…»[117]

Работавшая ассистентом режиссера Виктора Турова Роза Ольшевская говорила, что «после своих срывов Володя приезжал к нам как стеклышко, весь подтянутый, готовый к работе. А когда мы звонили Люсе Абрамовой в Москву и Высоцкий бывал вне формы, то Туров велел никому об этом не говорить…»[118]