Женщины вокруг Наполеона

Усомнилась ли она в его чувствах? Нет, потому что когда на Эльбе он напрасно ожидал ту, которая была его законной женой, только она, его бывшая возлюбленная, принесла ему немного утешения. Мария Валевская приехала однажды со своим сыном к изгнаннику, намереваясь скрасить его жизнь на острове, помочь ему переносить свое несчастье и говорить с ним о былых днях славы, блеска и могущества. Она была с радостью готова делить с ним его изгнание. Но Наполеон отклонил это благородное предложение, боясь оскорбить самолюбие Марии-Луизы. На ее прибытие он возлагал все свои надежды.

1 сентября 1814 года Наполеон долго смотрел на море через подзорную трубу с высоты Помонта. Вдруг вдали показалось неаполитанское судно. Он вернулся в Эрмитаж и отдал приказание выслать в гавань Порто-Феррайо экипаж, запряженный четверкой, и шесть оседланных лошадей. Около десяти часов вечера неаполитанское судно пристало к берегу, и из него высадились три дамы и ребенок. Бертран принял их со всеми знаками почета и уважения. Это были графиня Валевская, ее сестра, сопровождавшая их дама и маленький Александр. Две из прибывших дам поместились с ребенком в экипаже, а третья поехала верхом, и весь поезд направился по дороге в Марчиану, где Наполеон нашел убежище от палящих лучей солнца в тени вековых каштановых рощ. По дороге путешественники встретились с императором, который ехал верхом на белой лошади, окруженный взводом уланов и мамелюков. Он тотчас же сошел с лошади и пересел в экипаж рядом с белокурой дамой, отдав приказ следовать по дороге в Мадонну. Но вблизи залива Проккиа, вследствие непроезжей дороги, всем пришлось пересесть на седла. Наполеон провел своих гостей в палатки, разбитые под каштановыми деревьями неподалеку от Эрмитажа, потому что маленький домик не мог вместить всех новоприбывших.

Белокурая дама тотчас же исчезла в одной из палаток и не выходила оттуда во все время своего двухдневного пребывания на острове. Император тоже выходил из палатки только тогда, когда нужно было отдать какие-либо приказания. И только мальчик, одетый в национальный польский костюм, гулял свободно в сопровождении одного из свиты под каштановыми деревьями. Затем все общество отправилось в обратный путь из Порто-Лангоно так же таинственно, как и прибыло, под покровом ночи.

Несмотря на сильный юго-восточный ветер графиня настояла на том, чтобы отправиться под парусами. Император был в большом беспокойстве за нее. Когда он увидал, что ветер все усиливается, он послал гонца, ордонанс-офицера Переца, с тем чтобы помешать подруге вверить себя разбушевавшейся стихии. Но Перец прибыл слишком поздно. Неаполитанское судно уже успело сняться с якоря. Наполеон был все время в величайшем беспокойстве за судьбу графини Марии и успокоился только тогда, когда получил от нее известия о благополучном переезде и прибытии в гавань.

Жители Эльбы, не имевшие понятия о существовании некоей графини Валевской, были убеждены, что таинственная посетительница императора была не кто иная, как Мария-Луиза с римским королем. Этому предположению способствовали слухи, распространившиеся на острове незадолго до этого посещения, будто императрица решилась, наконец, разделить изгнание императора. Слухи эти подтверждались еще тем, что генерал Бертран купил в Ливорно 700 пестрых бумажных фонариков, которые якобы были предназначены для празднества в честь прибытия Марии-Луизы. Но так как при приеме гостей не было устроено никакого официального торжества, то это послужило поводом к распространению слухов, будто императрица была на острове инкогнито с римским королем; офицеры гвардии хотели даже непременно послать адрес императору, чтобы побудить его удержать совсем на острове Марию-Луизу и своего сына.

О, как заблуждались добрые жители Эльбы! Они приписывали Марии-Луизе заслугу, на которую она никогда не могла претендовать. Сверженному императору не выпало на долю счастья обнять свою жену и своего ребенка. Только возлюбленная не остановилась ни перед чем, чтобы добраться до него. Позднее в этом посещении графини Валевской пытались найти оправдание для нежелания Марии-Луизы приехать к мужу. Говорили, что она почувствовала себя глубоко оскорбленной этим и воспылала ревнивыми чувствами к прежней возлюбленной, которая, однако, была теперь для ее покинутого мужа не больше как только друг.

Во время Ста дней Мария Валевская за отсутствием другой, императрицы, снова нашла доступ к нему. Теперь место было свободно, и теперь только она не делала тайны из того, какие узы соединяли ее прежде с императором. Но ее появление при дворе и теперь не произвело сенсации, хотя она была одной из самых изящных женщин, имевших доступ в Елисейский дворец. Леруа смотрел на нее как на одну из своих лучших заказчиц. Но она по-прежнему выбирала по преимуществу темные цвета, особенно черный, так как носила траур по графу Валевскому, умершему в 1814 году.