Женщины времен июльской монархии

В этот день весь Париж с удивлением узнал о том, каким странным образом граф де Б. отметил день рождения своей жены. Послушаем, что рассказывает автор «Нескромной хроники 1847 года»:

«Все знают графа де Б., этого невысокого человека со свисающими усами и печально опущенными плечами. Всем также известно, что два года назад он дрался на дуэли из-за оргии, устроенной в доме г-жи де В. И все же я напомню об этой истории тем, кто, возможно, забыл. Во время одной вечеринки, где ни о какой стыдливости не было и речи, какой-то тип в результате чрезмерной пере возбужденности „разбил семейную драгоценность“ (этим выражением пользовались наши денди, когда хотели обозначить то, что природа задумала в качестве признака женского пола); так вот, говорю я, „разбил семейную драгоценность“ той дамы, которую граф де Б. собирался почтить. В результате произошла не слишком куртуазная стычка.

Я здесь передаю их пререкания в том виде, как мне об этом рассказали:

— Месье, вы просто мужлан. Я собирался оказать внимание этой даме, а она по вашей вине на несколько дней вышла из строя…

— Извините, мой друг, но у лилипута не может хватить на всех…

Подобное оскорбление по адресу предмета его знатного мужского достоинства вывело графа из себя, и он тут же потребовал у наглого типа удовлетворения.

На другой день соперники скрестили шпаги, с истинно мужской удалью полоснули друг друга по лицу и, довольные собой, разошлись по домам.

После этого граф де Б., чувствуя себя в прекрасной форме, встретился с дамами и без помех принес жертву на алтарь Венеры.

После этой истории он решил подыскать себе жену и нашел ее в 1846 году в лице Стефании-Анны Н., дочери весьма темпераментного генерала, который, служа в Великой Армии, отличился тем, что с одинаковым рвением служил и Купидону, и своему императору.

Стефания была прелестна. Если верить общественному мнению, она обладала самой красивой грудью в Париже, к тому же унаследовала от отца пылкий темперамент, толкавший ее на излишества, которыми довольно долго пользовался не только ее муж. И однажды граф де Б. нашел ее на диване в гостиной в обществе кучера. Придя в неописуемую ярость, он вытолкал вон слишком галантного фаэтона, сделал вид, что простил неверную жену, но в душе задумал подвергнуть ее публичному и примерному наказанию.

А тут, кстати, 9 июня Стефании исполнилось двадцать три года. Граф де Б. счел этот случаи вполне подходящим для мести. Пригласив в этот день в гости своих ближайших друзей, он сообщил им, что во время десерта их ждет сюрприз. Молодая графиня, горя нетерпением, спросила, что же это за сюрприз.

— Речь идет о вашем именинном пироге, — только и ответил граф, улыбнувшись.

Гости принялись за обед. За столом то и дело слышались шутки и анекдоты, песни и фривольные истории. После того, как был подан сыр, граф встал:

— Именинный пирог, который я посвящаю Стефании, находится в гостиной. Моя дорогая, проводите туда гостей…

Ничего не подозревая, молодая графиня, в свою очередь, поднялась, подошла к дверям, ведущим в гостиную, и открыла их.

Зрелище, открывшееся ее глазам, заставило ее буквально замереть в ужасе.

В гостиной находилось двадцать три кучера!

Немного удивленные гости просили объяснений.

— Я хорошо знаю вкусы моей жены, — сказал граф. — И знаю, что такой «именинный пирог» ей очень понравится… тем более что пробовать его она будет в вашем присутствии…

Несчастная Стефания, поняв, что ее муж вовсе не шутит, со слезами упала перед ним на колени, просила смилостивиться над ней и поклялась в том, что будет вечно верна ему.

Однако граф остался непреклонен. Предложив гостям сесть и угостив их коньяком, он, несмотря на всеобщее смущение и неловкость, приказал своей маленькой графине, если можно так выразиться, «возжечь все двадцать три свечи своего именинного пирога» …

И ничего удивительного, что уже на следующий день весь Париж знал об этом и вовсю потешался.

Само собой разумеется, эту историю ловко использовали в своих целях оппозиционные партии. «Вот они, те мерзости, — писал один памфлетист, — в которых погрязло правящее нами высшее общество. Наш король, этот разжиревший бык с головой, похожей на грушу, восседает на прогнившем троне».

Второй скандал разразился 18 августа 1847-го. В этот день около десяти часов утра парижане с ужасом узнали, что герцогиня Шуазель-Пралэн, дочь маршала Себастиани, министра и посла Луи-Филиппа, на рассвете была убита в своем доме в предместье Сент-Оноре.

Несчастная была задушена, искромсана, исполосована ударами ножа, да еще получила удар по голове рукояткой пистолета. Стены ее комнаты, ковры, мебель, камин — все было забрызгано кровью.

Во второй половине дня публика, с нетерпением ожидавшая новостей, узнала, что префект полиции, взглянув на следы этой бойни, сказал своим сотрудникам:

— Какая грязная работа… Это работа дилетанта… Убийца человек светский.