Женская логика

— Выходя, он остановился у моего стола. Мне показалось, что он был чем-то обеспокоен. Я решила, что его переживания так или иначе связаны с «Файнфудз» — возможно, с европейским филиалом. Как бы то ни было, я не ожидала, что он поделится своими чувствами со мной. Где это видано, чтобы Брэндон Брок делился своими переживаниями с секретаршей? Но тут он вдруг взглянул мне в глаза и сказал: «Наоми, мне страшно не хочется уезжать. Я так беспокоюсь о здоровье моей сестры!» Я была просто ошарашена. Я знала, что у мистера Брока есть сестра, только потому, что она была в списке его близких, которым я покупала подарки на Рождество.

— Продолжайте! — торопила ее я.

— Я не хотела лезть не в свое дело, но боялась, что он сочтет меня бесчувственной, и потому спросила: «А что с вашей сестрой?» Он облокотился на письменный стол и тихо сказал: «У нее климакс». Климакс! Вы представляете? После этого мы долго обсуждали с ним аспекты женского здоровья. И не я одна заметила в нем перемену, — продолжала Наоми. — У нас все женщины считают, что его как подменили. Будто он заговорил на другом языке. Он стал употреблять слова «надеяться», «переживать» и, что нас больше всего растрогало, слово «дети»!

— Это еще не все, Наоми, — пообещала я. — Он еще не прошел весь курс.

— Просто представить себе не могу, что с ним будет, когда он пройдет курс до конца! — воскликнула Наоми.

Я могла себе это представить. Я только об этом и думала последнее время.

— Как у вас дела? — спросил Брок, появившись в моем кабинете после двухнедельного отсутствия. Он выглядел загорелым и подтянутым; перелет, казалось, нисколько не измотал его.

— Хорошо, спасибо. — Я была очень довольна: такой вопрос, обращенный к женщине, — верный признак выздоровления пациента. — Как съездили?

— Отлично, — ответил он. — Мне только очень не понравилось, как со мной говорил один из наших дистрибьюторов во время переговоров. Он был настроен враждебно.

«Да, — подумала я, кивнув. — Он сильно изменился».

— Итак, — сказала я, переходя к делу, — как вы уже знаете, сегодня мы совершим еще один выезд.

— Только не в «Блумингдейл»! Келси говорит, что у них летняя распродажа в «Саксе». Давайте лучше туда поедем.

Я засмеялась:

— Это была шутка, или вы теперь действительно советуетесь с Келси по поводу магазинов?

— Это была шутка, — улыбнулся он. — Так куда мы сегодня поедем?

— За город, — неопределенно ответила я, собирая вещи. — Моя машина в гараже. Поехали!

Мы попрощались с Дианой, которая теперь подражала Синди Кроуфорд и в тот момент наклеивала мушку на верхнюю губу, и вышли на улицу.

— Давайте я сяду за руль, — предложил Брок, когда мы подошли к машине.

— Не надо, — отозвалась я и показала ему на пассажирское место. — Выполнение этого упражнения требует расслабления. Почувствуйте себя слабым и беззащитным, как женщина.

— По-вашему, если я сяду на пассажирское кресло, то почувствую себя беззащитным? Нелепость какая-то!

— Давайте разберемся, мистер Брок. Кто обычно сидит за рулем, когда вы с Келси ездите в ее машине?

— Я.

— А между тем исследования показали, что, когда за рулем машины сидит женщина, мужчины становятся пассивными. Они же привыкли всегда быть у руля — в прямом и в переносном смысле. А сегодня вы узнаете, что значит быть пассажиром.

— Ладно, я не против. — Он пожал плечами, будто ему было безразлично, где сидеть, и втиснулся в мой «Ниссан».

Я вывела машину из гаража и выехала на трассу, ведущую за город.

Мы ехали в полном молчании. Броку было явно не по себе оттого, что он ощутил себя в новом качестве. Выглядел он довольно забавно — ерзал на сиденье, топал ногой, теребил свой галстук. Наконец он протянул руку и включил кондиционер.

— Зачем вы это сделали? — спросила я.

— Здесь жарко, как на пляже, — пожаловался он.

Я с укоризной взглянула на него.

— Извините. Я хотел сказать, как в микроволновой печи.

Я выключила кондиционер.

— Эй, постойте-ка! — воскликнул Брок.

Он снова протянул руку к выключателю и наткнулся на мою руку. Не знаю, как он, но я в тот момент, когда наши руки встретились, почувствовала себя крайне неловко.

— В машине и в самом деле очень жарко, — заметил Брок. Его и без того розовое лицо покраснело еще больше. — У меня сейчас мозги расплавятся.

— А у меня не расплавятся, — ответила я, стараясь держать себя в руках. — По-моему, здесь очень даже прохладно. А женщины чувствуют холод острее, чем мужчины.

— Да что вы говорите? А как же приливы жара в период климакса, о которых вы учили меня беседовать?

— Ну, положим, есть целая категория женщин, мистер Брок, которым до климакса еще далеко. И некоторые из них, кстати, работают в «Файнфудз». Вот еще одна реплика, которую вам стоит заучить, — заходя в помещение, где собралось много людей, говорите: «Здесь так холодно! Или мне это только кажется?» Женщины, у которых нет климакса, откликнутся на эту реплику.

— Что же мне, притворяться, что я замерз, когда мне жарко?

— Это означает не притворяться, а говорить на чужом языке. Вы же не притворяетесь французом, когда произносите «Parlez-vous Francais?». Вы просто говорите по-французски. Теперь вы поняли?