Женская логика

– Какие успехи, – безнадежно проговорил Гордюхин, и Касатонова, кажется, даже увидела, как он, сидя в своем кабинете, махнул рукой. – Следов никаких, зацепок нет, сам никто с повинной не пришел. Остается одно – искать, как говорится, умозрительно – не было ли врагов, не угрожал ли кто, не пытался ли совершить убийство до этого случая... Ну, и так далее. Среди своих искать надо – знакомые, приятели, соратники, сотрудники.

– Женщины, – подсказала Касатонова.

– Вы имеете в виду образцовую уборку? Вряд ли... У женщин, как мне кажется, другой способ сведения счетов. И потом, тут не месть, тут другое...

– Передел собственности?

– Что-то в этом роде. На фабрике надо искать концы.

– То есть заказное убийство?

– Екатерина Сергеевна, – усмехнулся Гордюхин, – где вы набрались таких слов? Как вам удается произносить их столь легко и непосредственно? Вы побыли два часа понятой, а кажется, всю жизнь проработали в уголовном розыске.

– А знаете, Николай Степанович, если неделю посидеть у телевизора и посмотреть криминальную хронику... И все. Этого вполне достаточно. А ведь есть еще последние известия, репортажи из мест заключения, интервью со следователями, документальные фильмы, художественные сериалы, если, конечно, их можно назвать художественными... Кто-то настойчиво и целеустремленно готовит народонаселение России к криминальной жизни... Вам не кажется?

– Я уверен, что народонаселение России к этой криминальной жизни давно подготовлено и, кажется, даже забыло, что бывает жизнь другая – спокойная, доверчивая, благожелательная... Хотите цифру, Екатерина Сергеевна?

– Хочу! – быстро сказала Касатонова.

– За последние десять лет, за годы демократии, свободы и счастливых преобразований, десять миллионов человек получили тюремный опыт. Прибавьте сюда еще столько же их детей, жен, мужей, родственников, и вы получите почти все сто пятьдесят миллионов. А вы говорите, идет подготовка... Подготовка закончена.

– А что же дальше?

– Загляните как-нибудь... Я слышал, вы вроде как бы на пенсию решили выйти, а? У вас теперь много времени?

Не понравились Касатоновой последние слова участкового, не понравились. Что-то в них цепляло ее самолюбие, достоинство или же просто нарушало мнение о самой себе. Она не сразу поняла, в чем дело, но, помолчав, догадалась – не надо бы ему произносить слово «пенсия», не надо бы. Она еще не привыкла к этому своему положению, звание пенсионерки если и не огорчало ее так уж сильно, то как бы опускало на землю, ставило на место. Так примерно прозвучали для нее невинные слова Гордюхина. Он тоже понял свою промашку и тут же попытался исправить положение, причем неплохую попытку сделал, Касатонова не могла не отдать ему должное.

– А вы случаем не танцевали в балете? – спросил он, воспользовавшись затянувшимся молчанием.

– С чего это вы взяли? – изумилась Касатонова.

– Там, говорят, в тридцать лет на пенсию выходят... Ведь вам не больше? – наивно спросил он.

– Ну вы даете, Николай Степанович! – не могла не восхититься Касатонова столь неуклюжим, но все равно приятным комплиментом. – Как такое в голову могло прийти!

– Ах, да! – спохватился участковый, почувствовав, что прощен. – Сейчас же везде на пенсию стараются выпихнуть даже раньше времени, задолго до достижения пенсионного возраста! Видимо, в балете тот же процесс пошел, как выражался один краснобай.

– Спасибо, Николай Степанович! Я вам этого не забуду. Скажите, а вот вы снова были в квартире несчастного Балмасова... И что же, на этот раз вам понятые не понадобились?

– Видите ли, Екатерина Сергеевна, дело в том, что именно первый осмотр места происшествия важно закрепить юридически, застолбить само событие и главные подробности, обстоятельства. А уж потом, когда возбуждено уголовное дело, когда началось следствие, понятые уже не столь необходимы. Не может ведь следователь приставить по два понятых к каждому оперу... Все должно быть в границах разумного. Значит, заглянете, Екатерина Сергеевна?

– Обязательно.

– Кстати, вам привет от следователя.

– Напомните его фамилию... У него такая забавная фамилия, что с первого раза запомнить невозможно.

– Убахтин. Капитан Убахтин. Юрий Михайлович. Думаю, вам он даже позволит называть себя Юрой. Будет даже счастлив. Он напомнил мне, что у вас во время осмотра места происшествия мелькнула какая-то мыслишка, и вы обещали поделиться с ним этой мыслишкой.

– Вообще-то они у меня постоянно мелькают, – передернула плечами Касатонова, но была благодарна Гордюхину за это напоминание – речь шла о телефонных номерах, с которых звонили Балмасову в последний день его жизни. – С одним условием.

– Записываю.

– Он покажет мне список телефонов, которые эксперт увидел на определителе.

– Екатерина Сергеевна! – вскричал участковый почти в ужасе. – Уж не хотите ли вы подключиться к следствию?!

– Знаете, Николай Степанович... Мыслишка-то действительно есть.