Женская месть

— А как? Наше время не нынешнее. Теперь все просто. Я долго мучилась. Однажды даже венок сплела и повесила на твою калитку, думала, догадаешься, поймешь. Но ты не увидел, не обратил внимания. И прошел мимо нашей весны. Теперь уж что говорить, ну, сколько слез тогда пролила. Ты ничего не узнал, не приметил, а я вышла за нелюбимого, потому что женился ты и ждать уже было нечего. Мы далеко ушли друг от друга. Я долго привыкала к мужу и признала, лишь родив третьего сына.

— Выходит, ты никогда не была счастливой?

— Была. Но не с мужем. С ним не повезло. Зато дети удались. Ни на единого не обижаюсь. Ни один не забидел, грубого слова не сказал, не ослушался. За них Бога каждый день благодарю.

— А что ж внуки? Почему придурками выросли?

— Сама виновата! Внуков всегда жальче детей. Вот и дожалелась. Теперь сын ремень с рук не выпускает. А я ору, опять жалко. И внуки такими маленькими кажутся. Но стоит вырвать из-под ремня, глядь, он пострел опять с сигаретой за избой стоит и какой-то девке снова юбку на уши задрал. Вот и защищай его после этого. Но что поделаешь, Захарка? Они все равно любимые, потому что свои…

Акулина ушла, тихо закрыв за собою дверь. И только тут сапожник увидел Анатолия. Тот ждал пока уйдет баба, он долго терпел, а тут пулей выскочил за сарай.

Вернулся сконфуженный, покрасневший.

— Успел? — усмехнулся Захар.

— Да. Хорошо, что темно. Но соседскую бабу напугал. Она подумала, будто кто-то забор ломает. Только когда меня увидела, поняла. Но высказалась круто. Пожелала моей заднице кольями просираться. Выходит, знатно напугал ее.

— Ништяк! Анна — баба смелая! — рассмеялся Захарий, и, нарезав колбасу, заставил мужика поесть. Себе налил чай и, сев за стол, вспомнил разговор с Акулиной.

Он и впрямь никогда не обращал на нее внимание. Уж очень много парней ухаживали за этой девчонкой. Из-за нее часто дрались, к ней каждый день приходили свататься новые женихи, а она отказывала. Почему, о том никто не знал. Акулина ни с кем не встречалась. Не было парня, какому она отдала бы предпочтение и равнодушной оставалась ко всем.

— Красивая девчонка, но холодная, как сугроб. Видно, так и засохнет в старых девах. Уж слишком гонористая. Не иначе как принца ждет. Забыла, что в нашей глуши их нет, и не водилось. Зря надеется. А постареет и пастуху не будет нужна, — судачили люди.

Захар не заглядывался на Акулю. Считал ее красу холодной. И полюбил другую, а вскоре женился на Валентине. Конечно, он слышал, что Акулина тоже вышла замуж, но… Ее муж вскоре был замечен с другими бабами, а потом стали поговаривать, будто он даже колотит жену и та, не доносив, скинула первенца. Отец Акулины даже забирал дочь домой, и та Целый год жила у родителей. Но потом помирилась с мужем.

Захар редко виделся с Акулиной. Никогда не думал о ней. И не поверил бы никому, что эта неприступная гордячка любила именно его. Но ведь сама сказала, созналась в старости, когда ни терять, ни стыдиться нечего. Все прошло. И только память нет- нет, да и будоражит душу.

— Сколько ж ей теперь годочков? Скоро шестьдесят. А выглядит неплохо. Вот только голова совсем белая, — хмыкает Захар.

Прошла неделя с того дня, как он ушел из семьи. За все это время никто из домашних не навестил и не позвонил человеку. Его забыли, вычеркнули из семьи и не вспоминали, словно его и не было. Человек ворочался ночами, долго не мог уснуть. Было обидно и больно.

— Всю жизнь на них положил, а что получил в ответ? Черную неблагодарность и хамство! От жены и внучки досталось по полной программе, за все разом! Другие мужики жили для себя, бегали по подружкам и кабакам, ходили в теплые компании,

всегда имели «подкожные» деньги. Никогда не отдавали в семью «левый» заработок. Жили весело. Им есть, что вспомнить. Они и сегодня тусуются неплохо и за них в семьях держатся, ими дорожат. А я весь до копейки выворачивался наизнанку, потому перестал быть нужным. Меня попросту выплюнули. Кому интересен дурак? — вспоминает прожитое.

— Хотя, не один я такой отморозок. Вон и Толик, Илья, тоже на бабье попались. Или что, все мы идиоты? Да разве высчитаешь всякую сволочь? Моя стерва столько лет прикидывалась путевой, а нынче вона как хвост подняла, она всю семью содержала! Интересно, а куда девался мой заработок? Ведь всю жизнь подрабатывал помимо мастерской. Вечерами и в выходные мантулил на заказ. Шил обувь людям. Неплохие «бабки» имел. Редко заначку оставлял. Да и что зажилишь, коль Валька все карманы шмонала. От нее не спрячешь. Ладно бы сама, а то и дочку с внучкой научила этому. Случалось, выудят червонец, аж визжат от радости. А потом на него, на Захария косятся целый день. Как же, пропить хотел, от семьи украсть.