Женская солидарность, или Выжить несмотря ни на что

Что хотел, то и получил или женщин обижать не рекомендуется…

Грот Майер академия Грёз

Маргарита

Месяц в стенах академии пролетел незаметно. И сегодня настал «страшный» день для меня. Сегодня в академию приезжают адепты, ввиду того, что каникулам наступил конец. Я так сроднилась с тишиной, что сейчас для меня всё было дико. Все сновали куда-то, кричали, толкались, пихались, да ещё и пристально осматривали меня с ног до головы. Не знаю, правда, почему? Словно я зверь, какой невиданный и они впервые видят меня. Реакция у всех была неоднозначная, кто- то шарахался от меня в сторону, будто я прокажённая, кто-то показывал пальцем, в общем равнодушных не было.　

Заглянув в столовую, поняла, что моё место у окна, которое я облюбовала уже в течение месяца, занято. Пришлось с подносом в руках прокрадываться через ряды адептов к свободному столику, который стоял в центре столовой. Причём, как ни странно, именно этот столик и оставался единственным свободным местом. Все ютились как шпроты в банке, сидели чуть не на головах друг у друга. А тут… Махнув мысленно рукой и не забивая себе голову, присела за столик. Как только я это сделала, в столовой установилась тишина. Подняв голову, увидела, что все присутствующие смотрят на меня в упор, при этом, не забывая шушукаться друг с другом. Интуиция плавно мне намекнула, что, похоже, я заняло чьё — то место и, скорее всего, непростого адепта. Однако дело уже сделано и ступать пятками назад, я не собиралась. Стоит только один раз уступить, и будут гнобить до конца дней. Поэтому, подвинув к себе тарелку поближе и не обращая на присутствующих адептов в столовой внимания, стала поглощать свой обед. И как в хорошем анекдоте, доесть мне не дали. В столовой вдруг подозрительно стало тихо. Даже звон посуды перестал быть слышан, из-за чего я за спиной отчётливо услышала звук приближающихся ко мне шагов. Я не оборачивалась, но моё тело застыло в ожидании, так как почувствовало, что пожаловали по мою душу. И не ошиблась. Ровно через несколько секунд, услышала полный ненависти голос прямо над своей головой.　

— Алэн, посмотри-ка, кто занял место Погнана.　

— Судя по тому, что мы её, вообще, наблюдаем в стенах академии до сих пор, ей мало досталось тогда, — голос второго собеседника, был не лучше первого. По крайней мере, в язвительности не уступал.　

— Тебе даётся ровно две минуты на то, чтобы собрать свои помои и покинуть наш столик, — ненависть в голосе говорящего, заставила меня показать отпор. Я прекрасно поняла, что обращаются ко мне, но проигнорировав говорящих, продолжила есть. Если здесь людей не любят, это их право, но вот уважать, конкретно себя я заставлю. Хамов не люблю с детства. Поэтому поддев что-то наподобие огурца на вилку, продолжила с наигранным аппетитом уплетать свой обед, хотя самой было страшно.　

— Ты, что глухая? — раздался голос конкретно надо мной и тут же удар по ножке стула, на котором я сидела. Никто не спешил заступиться за меня. Всем до жути было интересно, наблюдать за сценой, в главной роли которой выступала я.　

— Вы это мне? — положив вилку на стол, я все же удосужилась посмотреть на того кто так мило умел говорить даме комплименты.　

— Тебе! — выплюнул он с отвращением слово так, как будто перед ним сидит бомж.　

— Во-первых, «милый мессир», я с вами на «ты» не переходила, а во-вторых, научитесь сначала правилам вежливого обращения, а потом уже подходите к даме со своими проблемами.　

— Что?! Ты. вообще, обнаглела?! Быстро свалила из-за нашего столика, — гневно глядя на меня, уже не справляясь со своими эмоциями, провопил парень.　

Да, красота ещё ничего не значит. Вон как скривился, что всего перекосило.　

— Ас чего вы решили, что оно ваше? Здесь написано, что столик ваш? Или может быть, вы его зарезервировали на все время учебного процесса?　

Лицо стоящего дракона, а это был, несомненно, он, так как кто ещё будет таким надменным, пошло пятнами. Двое других молчали, но взглядами одаривали меня такими же что и их приятель. Этот разговор «ни о чём» стал меня напрягать и вызывал желание скрыться, но я стойко терпела выпады со стороны парней. Отвернувшись от них, нервно протянула руку за кружкой.　

— Ах, ты, — и меня, не ожидающей такой подлянки, тем более со стороны мужчины, припечатали лицом в стоящую передо мной миску с гречневой кашей. Рука, державшая меня за затылок, так же внезапно покинула меня, как и дотронулась. То, что я пребывала в шоке, это было ещё мягко сказано. Когда я подняла голову и посмотрела на того кто осмелился поднять руку на меня, увидела, как он улыбается мне, обнажая свои белые зубы. Сожаления не увидела, лишь надменный взгляд синих глаз.