Женские игры, или Мое бурное прошлое

К счастью, все обошлось. Действия Игоря признали правомерными, потому что он защищал мою жизнь. Мы решили пожениться и сыграть пышную свадьбу. А затем поехать на остров Бали и провести там медовый месяц. Мне хотелось быть самой красивой невестой на свете – ведь впереди нас с Игорем ждала красивая жизнь, а в красивую жизнь нужно красиво войти. Я заказала себе белоснежное платье до пят с глубоким декольте и полностью открытой спиной. Но надеть мне его было не суждено. Потому что подлянка жизнь иногда преподносит такие сюрпризы, какие не придумает и самый изощренный романист.

Когда я стояла в примерочной салона свадебных платьев, неправдоподобно вежливые мальчики в штатском сообщили мне, что я арестована за убийство Александра Игоревича Ж. Я переоделась под любопытными взглядами продавщиц и села в черный «воронок». «Сколько веревочке ни виться, а конец будет, – с грустью думала я. – Жалко только, что конец этот отыскался перед самым счастливым событием в моей жизни».

Как я чувствовала себя на допросах? Всяко – скажем так. Чаще всего я вспоминала Ксюху и тот вещий сон, который мне однажды приснился.

Посадили меня в общую камеру. Ксюха все точно описала – и скученность неимоверная, и бабские дрязги, и однополая любовь по ночам. От всего этого я рыдала в голос, трясла прутья стальных решеток и посылала мир ко всем чертям.

А затем мне стало пусто. Так пусто, что я вообще утратила способность чувствовать что-либо.

Я перестала плакать, я перестала смолить одну сигарету за другой, я даже чифирь пить перестала, хотя он отлично помогал забыться. Я понимала, что самое главное теперь – это выжить. А чтобы выжить, нужно быть сильной. Я знала прекрасно, что судьи меня не оправдают. А значит – впереди зона со всеми ее «прелестями».

Каждую ночь мне снился Игорь. Если бы меня не посадили, у нас с ним была бы прекрасная семья. Мы понимали бы друг друга с полуслова и никогда не говорили бы друг другу обидных слов.

Но – не судьба… На зону меня отправят надолго.

Лет на пятнадцать – это уж точно. И Игорь не станет меня ждать. Да и зачем? Он молод, красив, богат… А я… А я разгребусь как-нибудь. Я сильная, у меня все получится.

А через три недели произошло нечто необъяснимое. Меня отпустили под расписку о невыезде и посадили Игоря. Посадили по его собственной просьбе. Якобы он сказал, что убил Шурика из личных соображений.

Я сидела в зале суда и смотрела на него полными слез глазами.

– Да, я виновен, – как выстрел, прозвучало у меня в ушах.

Во время чтения приговора мы с Игорем мысленно разговаривали.

– Не плачь, родная, – слышала я его тихий, надтреснутый голос. – Я люблю тебя до безумия и буду любить всю жизнь.

– Я тоже тебя люблю.

– Ты только береги себя, Ритка. А еще выходи замуж, потому что жизнь не закончилась. Она движется дальше.

– Не говори ерунды! Я буду тебя ждать. Ты взял на себя мою вину…

– Ну и что. Я же мужчина. Значит, основные проблемы должны лечь на мои плечи.

– Зачем ты это сделал?

– А ты как думаешь?

– Потому что ты меня любишь.

– Знаешь, Ритка, а я и не жалею, что сел. Я сел во имя любви. А во имя любви можно и не на такое пойти.

Когда огласили приговор и Игоря стали выводить из зала, я вскочила со своего места и закричала во весь голос:

– Игорь, родной! Я буду тебя ждать! Я заведу календарь и буду вычеркивать каждый прожитый без тебя день! Ты только держись! Ведь у тебя есть я!!!

Эпилог

Игорю дали три года. Постарались его родители, ну и адвокат, конечно, получивший на руки кругленькую сумму. Зарегистрировались мы прямо на зоне. Красивое белое декольтированное платье так и осталось висеть в салоне на Ленинском – пришлось надевать что попроще, без особых изысков. Но я ни капельки не расстроилась.

Подумаешь, платье! Главное – Игорек стал моим законным мужем. Единственным – и на всю жизнь.

На одном из свиданий (а они бывали у нас раз в два месяца) я рассказала ему, как расправилась с Алексеем. Я отыскала Машину сестру, которая была похожа на нее, как две капли воды. За не такие уж и большие деньги она согласилась отомстить убийце. На мой балкон она попадала через соседний технический, которым в нашем доме отродясь никто не пользовался. Фотографию на памятнике тоже подменила я.

Слушая это, Игорь громко смеялся и говорил, что у меня бесценная голова.

…И вот наконец пришел самый торжественный день в моей жизни. По указу об амнистии Игоря и Ксюшку должны были освободить. Как, ведь убийц не освобождают! – скажете вы и ошибетесь. Освобождают, миленькие, еще как освобождают, если на воле остались влиятельные друзья, способные заплатить кому надо хо-о-рошие откупные.

Тюремные ворота распахнулись, и я с громким визгом повисла у Игоря на шее. Игорь погладил меня по волосам и поцеловал в макушку.

– Ритуля, все позади. Успокойся, а то люди смотрят.

– Ну и хрен с ними, – засмеялась я. – Пусть смотрят, мне не жалко.

А затем мы поехали домой, где нас уже ждала Ксюха. Когда вечеринка была в самом разгаре, я подсела к ней и тихо сказала:

– Теперь никаких вольностей, дорогая. Будешь работать у меня. На безбедную жизнь тебе хватит, это я тебе гарантирую.