Женские лики Столетней войны

Разумеется, Изабелла собственноручно не пеленала и не кормила с ложки своих двенадцать сыновей и дочерей: у королевы имелись многочисленные протокольные обязанности, дела благотворительности, благочестия и милосердия, она осуществляла разнообразные посреднические функции. Но сохранились счета Изабеллы за одежду и посуду для королевских детей, за продукты питания, за содержание зверинца. Если королева находилась в разлуке с детьми, она посылала им нежные письма; во время эпидемии в Париже она позаботилась о том, чтобы отправить их в безопасное место. Вынужденная обстоятельствами, королева часто бывала противоречивой, эгоистичной и властной, но далеко не чудовищем, как любили ее изображать враги. В заботе о детях проступала лучшая сторона ее натуры, и это было как внезапный проблеск солнца, выхвативший красоту из лап темноты.

Здоровье короля между тем всё ухудшалось, и всё меньше надежд оставалось на его излечение. Странно, если бы произошло чудо исцеления – и в наше время шизофрения считается неизлечимой. После того как медики окончательно вынуждены были признать своё бессилие, королева обратилась к услугам знахарей и шарлатанов. По её приказу в Париже устраивали многочисленные религиозные процессии, и, наконец, из города изгнали евреев. Но даже это не помогло. Самозваные целители были казнены, но королю все равно не полегчало.

В такой ситуации Людовик Туреньский, первый принц крови, занял принадлежавшее ему по праву рождения место рядом с больным братом.

А Валентина следующие одиннадцать лет прозябала в провинции, занимаясь в основном воспитанием детей. Она глубоко страдала, ощущая себя покинутой женой. Но принцесса не погрязла в бесплодных сожалениях и не опустилась ни физически, ни нравственно. Она стала центром провинциального общества, состоявшего из дворян, не боявшихся ее «сатанинских» чар, и образовала некое подобие двора владетельной особы. Валентина занималась музыкой, привечала талантливых исполнителей и сама играла на арфе и других музыкальных инструментах; увлеченно собирала книги, и это собрание впоследствии стало ядром Национальной библиотеки Франции. С горечью слушала она сплетни о любовных похождениях красавца герцога, часто преувеличенные молвой.

В 1402 г. умер отец Валентины, и власть над Миланом приняла его вдова Екатерина как регент при своем сыне, сводном брате Валентины. Принцесса приобрела новый статус наследницы герцогства Миланского.

С этого же времени Изабелла Баварская стала принимать участие в политических делах. Считали, что Карл пожаловал брату герцогство Орлеанское под ее влиянием. Это вызвало взрыв недовольства Филиппа Бургундского – узнав об этом, он чуть не умер от ярости.

Начало политической карьеры королевы Изабеллы казалось обнадеживающим: ей удалось склонить к миру обоих соперничающих принцев. Такова и была общественная миссия средневековых королев – сглаживать острые углы, выступать посредницей между враждующими партиями, утихомиривать бурлящие страсти. Несколько дней спустя бывшие враги принесли клятву на Евангелии о том, что подчиняются решению королевы Изабеллы «отныне быть добрыми, верными и преданными друзьями и давать королю добрые советы касательно его особы и дел королевства».

Влияние Людовик на брата увеличивалось. Принято как о непреложной истине говорить о его любовной связи с королевой, основанной не столько на взаимном влечении, сколько на стремлении обрести союзника, чтобы совместно управлять душевнобольным королем. Быть может, такой молве способствовала репутация Людовик как неотразимого покорителя женских сердец. Но в это время он переживал серьезный роман со знатной дамой Мариеттой Энгиенской[17], происходящей от короля Людовика VI. О том, что это не простая интрижка, свидетельствовал факт признания принцем рожденного ею ребенка, впоследствии усыновленного Валентиной Висконти. Впервые увидев очаровательного маленького Жана, она воскликнула: «У меня его, должно быть, украли! Как бы мне хотелось быть его настоящей матерью!» Она взяла на себя заботу о воспитании ребенка, не бывшего ей родным[18].

Обладая богатой фантазией, можно предположить, что у Изабеллы имелись причины для сближения с мужчиной, чью супругу откровенно предпочитал ее муж. Однако в многочисленных хрониках тех лет не проскальзывает даже намека, что преступная связь между королевой и ее деверем существовала.

Действительно, никакого единодушия между Изабеллой и Людовиком не было. В 1396 г. начались переговоры о замужестве старшей дочери короля, семилетней Изабеллы, с английским королем Ричардом II, что привело к очередному обострению отношений между братом Карла, настроенным резко против этого брака, и Изабеллой, поддерживающей позицию Филиппа Смелого. В этом вопросе Карл оказался на стороне жены и дяди.