Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

Полыхала Гражданская война. Набирал обороты красный террор. Массовые аресты заложников и расстрелы бывших офицеров и служителей царского режима шли по всей стране. Все сотрудники ВЧК работали с высочайшим напряжением, в то время как, по официальным сведениям, главный чекист в это время отдыхал с семьей на швейцарском курорте в Логано. При этом отдых с семьей занял где-то неделю, а ещё примерно 2 недели Феликс Эдмундович был занят какими-то более важными делами, среди которых упоминали размещение валюты на именных счетах и проверку готовности революционных сил в Германии к народному восстанию.

Остановились они с Аванесовым в гостинице Берна около вокзала. Дзержинский приехал инкогнито под фамилией Доманский. Как часто бывает, в воспоминания С.С. Дзержинской вкрались неточности. Так, например, она называет Аванесова членом Коллегии ВЧК, но эту должность он занял лишь в марте 1919 года. Или вот написала она, что Дзержинский изменился до неузнаваемости – «перед отъездом из Москвы сбрил волосы, усы и бороду»[103]. Однако на семейной фотографии тех дней в Лугано он изображён с усами. Время не всегда сохраняет в памяти мелкие детали тех или иных событий.

Сразу по приезде в Берн Феликс Эдмундович заболел гриппом и пролежал три дня в постели. Затем было решено на неделю поехать вместе на отдых на курорт в Лугано. Как позже писала в своей книге С.С. Дзержинская, они вернулись в Берн, поскольку 25 октября они должны были возвращаться в Россию. Поезд из Берна проходил через Берлин, где уже разгоралось пламя народного восстания. По каким-то важным делам Дзержинский до 28 октября задержался в германской столице.

Кстати, швейцарское турне Дзержинского могло окончиться громким провалом. Дело в том, что во время прогулки по озеру близ Лугано Феликс Эдмундович случайно встретился с заклятым врагом большевиков, британским разведчиком Брюсом Локкартом. Англичанин не узнал в прилично одетом господине без бороды и с бритой головой всесильного председателя ВЧК.

Дзержинский вернулся в Москву в конце октября того же года. Заметим, что столь срочная поездка за границу под предлогом встречи с семьёй практического значения не имела, поскольку через три месяца с небольшим жена и сын Дзержинского приехали в Москву, где они 1 февраля 1919 года поселились в Кремле. На наш взгляд, некоторая задержка с назначением Яковлевой на пост председателя Петроградской ЧК произошла в связи с отсутствием Дзержинского в Москве. Но могли быть и другие причины для сомнений при назначении женщины на такой высокий пост в системе органов государственной безопасности.

Начало секретных операций с «золотом партии»

В середине 2000‐х годов вышла в свет книга известного публициста Игоря Львовича Бунича «Золото партии. Историческая хроника», в которой автор изложил свою версию происшедшего в 1917–1919 годах в Советской России. События того времени в его авторском изложении выглядели следующим образом.

Получается, что, несмотря на официальный, публичный отказ Ленина в сотрудничестве с Парвусом-Гельфандом, им были назначены, как уже упоминалось, специальные представители большевиков для подобных контактов за рубежом. Началось сотрудничество с Парвусом в финансовой сфере. И до весны 1918 года дела по перемещению ценностей из Советской России в Европу шли успешно. Пока Парвус не обнаружил недостачу в несколько десятков миллионов золотом. Об этой пропаже «теневой» финансист сразу же сообщил Ф.Э. Дзержинскому в Москву и В.Р. Менжинскому в Берлин, поскольку они оба, как пишет И. Бунич, были в курсе всех дел. Заместитель наркома финансов, юрист по образованию, Менжинский, действительно, с весны до ноября 1918 года был откомандирован в столицу Германии на должность консула РСФСР. При этом надо учитывать и тот факт, что он с момента создания ВЧК в декабре 1917 года входил в состав руководства и активно участвовал в работе Петроградской ЧК.

Парвус, будучи опытным финансистом, сразу обнаружил, что деньги из цепочек финансовых потоков исчезают в Петрограде. Поступавшие за отправленные из России товары и грузы деньги каким-то образом перенаправлялись в частные банки некоторых европейских, чаще скандинавских, стран. Причастных к пропажам нашли быстро. Как пишет И. Бунич в своей книге-хронике, среди замешанных в финансовой авантюре оказались Зиновьев, Урицкий, Володарский и Андроников[104]. В этой цепочке участников регулирования каналов перемещения за рубеж товаров и финансов из Советской России фигура комиссара печати, пропаганды и агитации Союза коммун Северной области (СКСО) В. Володарского на первый взгляд выглядит случайной. Однако он был в курсе всей этой деятельности, поскольку с его помощью в Германию отправлялись различная политическая литература и агитационные материалы на немецком языке. Позже в таких же опечатанных ящиках, оформленных в виде дипломатической почты в адрес советского представительства в Берлине, отправлялись дипломатическим багажом разные материалы и грузы для подготовки революции в Германии.