Женские штучки, или Мир наизнанку

– Вот именно. Эти двое вечно говорят про Любочку, насколько я понял. Любочка для них – свет в окошке. С какой стати Болотову подводить под монастырь родного брата своей жены и своего лучшего друга? У них нет совместной собственности, они не должны друг другу денег и, кажется, ни разу в жизни по-настоящему не ссорились. У Болотова нет даже намека на мотив.

– Да мы можем этого не знать! С убийствами всегда так. Причина оказывается банальной до ужаса, просто выяснить ее бывает весьма сложно.

– У тебя есть идеи? Касательно этой причины?

– Нет. Однако я считаю, Хабарова надо вывернуть наизнанку, но выведать всю подноготную его закадычного дружка.

Ратников глядел на нее задумчиво. Было понятно, что Лиза, призвавшая на помощь женскую интуицию, его не убедила, но все же заинтриговала.

* * *

– Пока Лагутин работал у нас, на него никто никогда не жаловался, – заявил директор химкинской средней школы, представившийся Диме без отчества – Алексей Круглов.

Он был серьезным и показательно энергичным. Типичный молодой директор-реформатор. Строгие очки, галстук сбит на сторону, размашистый шаг, размашистые движения… Уже по внешнему виду школы становилось понятно, что Круглов не сидит сложа руки. Дима не знал, насколько глубоко реформы затронули непосредственно образование, но материально-техническая база была на уровне. Недавно в школе прошел ремонт, и отсутствовал налет убогости, который так удручает в рядовом учебном заведении.

– Может быть, официальных жалоб не поступало, – предположил Дима, – но ходили какие-то слухи, сплетни. Мы ведь с вами понимаем: если работник хороший, кое на что можно закрыть глаза… Подобрать сегодня достойного учителя – задачка не из легких.

– Да никогда в жизни, – перебил Круглов. – Если бы только тень легла на репутацию учителя, я бы сразу с ним расстался. Нет-нет, вы не правы.

– А можно мне побеседовать с другими учителями?

– Можно, конечно. Беседуйте. Но вряд ли вы узнаете у них что-то, что подмочило бы репутацию Лагутина.

Дима неопределенно пожал плечами. Круглова это взволновало.

– Думаете, я, как руководитель, оторван от коллектива и могу пребывать в неведении относительно всяких происшествий мелкого масштаба?

Уже по одному тону Круглова было понятно, что если Дима так думает, то он глубоко заблуждается. Потому что на его, Круглова, территории все подчинено единому руководству. «Наверное, у него и стукачи есть», – внезапно подумал Дима и тут же спросил:

– Вы хотите сказать, что просчет любого учителя на уроке не останется для вас тайной?

– Именно, – горячо подтвердил Круглов. – Дух нашей школы, сама этика взаимоотношений, которую мы выстроили, подразумевают доверие каждого учителя и каждого ученика руководству. И наоборот. Я верю своим подчиненным.

Выражение его лица могло бы вдохновить на политический переворот народ маленькой, но гордой страны. «Витиевато, – подумал Дима. – Вероятно, доверие в его понимании – это и есть тотальное доносительство». Тем не менее для его расследования подобная осведомленность директора была только плюсом. Заметив, что Дима по-прежнему сомневается, Круглов внезапно сменил тактику. Он сорвал с себя очки, которые, учитывая директорскую активность, изо всех сил цеплялись за его нос, и сказал обезоруживающим тоном:

– Давайте поговорим как мужчина с мужчиной, ничего не скрывая.

Без очков Круглов выглядел по-домашнему, как женщина без макияжа. Белесые бровки и нежные щеки запросто могли бы умилить даму бальзаковского возраста. Дима так удивился произошедшей прямо на его глазах перемене, что в ответ просто кивнул. Круглов тем временем устало улыбнулся и спросил:

– Вы лично встречались с Лагутиным Борисом Борисовичем?

– Да. И совсем недавно.

– Вы по-человечески отдаете себе отчет в том, насколько этот тип привлекателен? Он молод, атлетически сложен, неплохо образован, у него симпатичное лицо и хорошие манеры. Как вы думаете, девочки могут не реагировать на такого мужчину?

– Вот и я про то же! – обрадовался Дима. – Уверен, что не могут. И какая-нибудь из них запросто могла перейти дозволенные рамки.

– Так я не понял – вас интересует поведение девочек или самого Лагутина? Я думал, Лагутина. Поэтому так упорствовал. Лагутин всегда с честью выходил из трудных ситуаций.

Дима оживился.

– Значит, трудные ситуации все-таки были! – Он хлопнул ладонью по столу. – Что и требовалось доказать.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы мутили воду в старших классах, – тут же отозвался Круглов и, сдавшись окончательно, откинулся на спинку своего большого директорского кресла.

– А что, ситуаций было множество?

– Да нет. – Директор, похоже, всерьез смирился с тем, что Дима просто так не отвяжется. – Был недавно случай в одном из старших классов.

– Как зовут девочку? – сразу спросил Дима, который ненавидел терять время, расхаживая вокруг да около.

Директор хмыкнул и подергал себя за галстук, окончательно испортив узел.

– Ну вы и трактор! – воскликнул он восхищенно. – Девочку зовут Алла Баранова. Ей сейчас шестнадцать с половиной.

– Вполне достаточно для того, чтобы наделать глупостей.