Женские штучки, или Мир наизнанку

– Мы остановились на том, что Жанна могла стать опасной, – снова заговорил Сухарев. – Или она по какой-то причине угрожала все рассказать сестре или тому же Вадиму. Кто-то, допустим сам Соколов, решил остановить ее во что бы то ни стало. Убийство девушки было уже обговорено и запланировано. Может быть, только не договорились, где это сделать. Понимая, что начнется следствие, убийца заранее решил отвести от себя подозрения. Он не мог исключить возможности того, что когда-то кто-то видел Жанну в его компании. Значит, если накануне смерти Жанны за ней будут следить детективы и увидят ее с конкретным мужчиной, именно этому мужчине потом и придется отмываться от подозрений. Логично?

– Вполне. Пока никакой натяжки, – радостно кивнул Ратников. – Наконец что-то начинает прорисовываться! А почему они выбрали Вадима Хабарова?

– Потому что они знали его привычки и распорядок дня. Они легко могли завладеть его ключами и машиной. Не одним, так другим способом, – заметил Артем.

– Сдается мне, что лучший друг Болотов все-таки приложил свою руку к этому делу! – воскликнул Коля Михеев.

– Похоже на то, – кивнул Ратников. – Ведь это именно через него Ольга Гладышева вышла на наше детективное агентство.

– Кроме того, – напомнила Лиза, – улики, которые Ольга нашла в столе Жанны, – дневник, медальон и разрезанная фотография, наверняка были сфабрикованы. Потому что, если бы это были настоящие записи Жанны, она писала бы там не о любви, а о своем новом занятии. Понимаете? А разрезанная фотография? В ней уж точно нет никакого смысла. Это чистая подстава.

– А за что в таком случае убили Ольгу? – поинтересовался Ратников.

– Хороший вопрос, – сказал Артем. – Ольга что-то узнала.

– Значит, Болотов виновен, – вынес вердикт Михеев. – Когда Ольга нашла неизвестную нам улику, она разговаривала с Болотовым. В первую очередь с ним.

– Может быть, она сверила какие-то даты? – предположил Артем. – Недаром же в руке у нее был календарик?

– Об этом сейчас гадать бессмысленно – что она нашла и что сказала Болотову, – заявил Ратников. – Надо думать, как вывести этих ребят на чистую воду. Ведь вполне логично допустить, что после убийств они надолго затаились.

– Да? А Барабанов? – не согласился Михеев. – Забыли, что он как ни в чем не бывало продолжает встречаться с молоденькими девушками? Попетляет по городу, оторвется от возможных преследователей – и вперед.

– Загадка.

– А Лагутина, значит, мы точно отвергаем? – на всякий случай спросил Ратников.

– Да. Лагутин скорее всего та самая случайность, которая подстерегает всякого сыщика на его тернистом пути, – вынес вердикт Дима.

– У нас остаются Соколов, Болотов, Барабанов и Неверова. Если Неверова с ними, возникает масса вариантов по поводу убийства ее мужа, – заметил Артем. – Возможно, они все вместе придумали этот план с поиском свидетеля. И убили Петра Неверова вовсе не потому, что он мешал Нине Николаевне жить в свое удовольствие, а потому, что кое-что узнал о ее причастности к подпольному фотобизнесу.

– Нина Николаевна может быть самой лучшей вербовщицей девушек, – заметил Коля Михеев. – Со своей голливудской внешностью и медоточивым голосом.

– Кажется, мы наконец-то вышли на финишную прямую, – оживленно сказал Ратников.

Михеев заулыбался, Артем удовлетворенно кивнул головой, а Дима радостно потер руки. Никто из них не подозревал, что впереди эта безупречная на вид финишная прямая делает крутой поворот.

* * *

Лизе редко снились сны. А уж сны, в которых действовали реальные личности, и подавно. Сегодняшняя ночь была исключением. Все сыщики агентства, и Артем в том числе, остались в офисе разрабатывать план разоблачения предполагаемых преступников. Лиза же, которая чувствовала себя совершенно больной и разбитой, отпросилась домой. Вместе с плохим самочувствием на нее напала апатия. Обычно Лиза немножко трусила, когда ей приходилось одной входить в темный подъезд и подниматься по пустым лестничным пролетам к своей квартире. А вот сегодня было все равно – никакие шорохи и скрипы, шевелящиеся тени на стенах или гулкие шаги наверху не могли бы заставить ее испугаться.

Она добрела до двери, вставила ключ в замок и переступила порог. Сбросив по дороге туфли, прошествовала в комнату и начала методично сбрасывать с себя одежду. «Стоит принять душ, – думала она. – Душ поможет мне снять напряжение. Может быть, вместе с ним уйдет и это необъяснимое разочарование». Оставив одежду кучей лежать на диване, она скользнула в ванну и пустила воду. Приятное тепло разлилось по всему телу. Чем дольше Лиза стояла под душем, тем отчетливее звучала в ее голове мысль о том, что во всех сегодняшних логических построениях, которые они делали в офисе, есть какой-то изъян.