Женские сказки. Книга 2

– Иди вон Вере Павловне помоги картошку к ужину чистить, я с Настей посекретничать хочу.

Уже запыхавшаяся Аленка благодарно вылезла из корыта, и ополоснув у ведерка ноги пошла под навес, а Настя сделав погромче музыку в машине забралась на ее место.

– Настя, как ты думаешь, мы все в сказку опять попадем?

Спросила Лилька, тщательно разминая пальцами ног неуступчивый комочек.

– Все Лиля. Вы же с Ги кажется уже были?

– Недолго – подтвердила Лилька, только чувствую – это не конец еще.

– Мне вот любопытно – работнички наши тоже куда-нибудь влипнут, или их обойдет…

– Не знаю, задумалась Лилька, очень уж они к нам странно попали, все в один день собрались, и племянник Кощеев тоже. Его ж мать в Анапу везти собиралась.

Настя согласно покивала, и стремясь развеять появившуюся грустинку дернула Лильку за руку:

– Потанцуем?

– А то!

Мужчины, таскавшие хлам глаз от этой картины отвести не могли – на ярком солнце на зеленой траве стоит блестящее, пускающее зайчики корыто, а в нем подвернув модные длинные юбки до самых бедер, и нацепив легкомысленные шляпки с искусственными цветочками, топчутся в танце две красивые женщины. Иногда они, повизгивая, скользят на комках и дурашливо вопят, когда печник добавляет в глиняную жижу воду.

Минут через тридцать, Лилька и Настя совсем устали. Они стали звать на смену Машку и Василису:

– Маша, Василиса! Идите к нам!

Машка отозвалась от ряда палаток:

– Сейчас, иду, одеяла разложу посушить!

А Василисы слышно и видно не было. Тогда Настя повернулась к домику:

– Кощей! Где твоя Василиса гуляет?

Из домика никто не отозвался. Недоумевающий печник сказал:

– Да там он был, только что в подпол полез – яму ровнять.

Плотник заглянул внутрь сквозь пустой оконный проем и присвистнул:

– Нет там никого!

Девчонки поежившись, выбрались из ржаво-коричневой каши, которую так старательно месили и тоже заглянули в осыпающиеся трухой окна. В солнечных лучах плясали пылинки, черной разверстой пастью гляделась разворочанная яма подпола, и в домике действительно никого не было!

Глава 18

Константин с утра возился, вытаскивая из подпола всякий хлам и разбирая остатки покосившейся печи. Руки следовало беречь – поэтому он не расставался с толстыми рабочими перчатками, и тяжестей старался не поднимать – больше выдирал гвозди, вынимал стекла, точными ударами кувалды разрушал остатки глинобитной печи.

Обломки кирпича, досок и глины носили ведрами Иван и Ги – носилки не проходили в низкую и узкую дверь. Наконец печь была убрана, и требовалось немного расширить и выровнять древнюю яму, что бы обмазать свежим раствором и сделать полноценный погреб. Тут требовалась точность и аккуратность.

Взяв лопату, Костя спустился вниз по обрубкам столбов когда-то подпиравших печь. Работать было очень неудобно – яма тесная, и Костя быстро насыпал грунта себе за шиворот. Остановился, стянул пропотевшую футболку и присел – вокруг висел туман, густой, непроглядный, а из него доносился холодный женский голос:

– Возьмешь меня в жены, Финист?

– Кто ты?

Удивленно и тщательно скрывая страх, воскликнул Константин, натягивая обратно футболку. Раздался резкий горький смех и тут же его тело сжалось, потом дернулось, и он оказался перед зеркалом, поводя круглыми черными глазами:

– Ах, Финист-Финист!

Вновь зазвучал голос в окружающем тумане.

– Неужели ты думаешь, что родовой сокол спасет тебя? Я уже наложила заклинание, да не простое! Летай себе под небом синим, а как соскучишься – ко мне воротишься, никуда не денешься! Лети!

Туман исчез и Бессмертный увидел голубое высокое небо, зеленую дубраву, шумящую внизу, и мелкую пичугу, с испуганным писком шарахнувшуюся от него в сторону. Раскрыв клюв и выпустив острые кривые когти, сокол бросился камнем вниз и вскоре жадно рвал добычу на высокой ветке дуба. Насытившись еще парой полевок, он прикрыл глаза пленкой и задремал.

Василиса отошла в густые заросли бурьяна, что бы немножко побыть в тишине – она слышала рассказ Машки и Семена и теперь сама боялась, ужасно боялась провалиться в сказку. Присев среди жестких зеленых стеблей она стала разглядывать, как по крапивному листку шустро бежит тонконогая, прозрачно-зеленая тварюшка, вдруг немного закружилась голова.

Из-за спины раздался окрик:

– Василиса, ты чего там, спишь что ли?

Удивленно вскочив, девушка наткнулась на суровый взгляд крупной румяной девицы в пестром домотканом сарафане.

– Батюшка на базар собирается, зовет подарки просить.

– Иду.

Раздвигая ногами прикрытыми таким же только синеватым сарафаном морковную ботву, Василиса пыталась сориентироваться на ходу. Похоже, что она опять в сказке, да вот только в какой? Сарафан тяжелый, простой, в пределах видимости ничего не сверкает. Ноги босые, коса свисает, как привыкла – до колен. Девушки быстро дошли до крытого крестьянского подворья и пригибая головы вошли с поклоном в жилую часть. Там за столом сидел не старый еще мужик лет сорока с окладистой полуседой бородой:

– Поздорову батюшка!

Поклонилась девушка, разыскавшая в ботве Василису.

– Ну дочери мои, вели вы себя хорошо, меня старого не огорчали, чего вам с базара привезти надобно?