Женские судьбы разведки

«В Москве меня официально оформили сотрудницей отделения ТАСС в Нью-Йорке. Но в месте назначения выяснилось: для того, чтобы освободить мне место в представительстве ТАСС, должны были уволить негритянку, а у нее двое или трое детей. Я отказалась. Работала переводчицей советской делегации при ООН, после основной работы торопилась в резидентуру. Потом у оперативного секретаря резидентуры заболел муж, пришлось учиться печатать. Почта входящая, исходящая, перевод справок, донесений…

Через некоторое время меня рекомендовали на работу в штаб-квартиру одной из крупных международных организаций. Это было очень почетно. После собеседования с заместителем руководителя организации я получила очень солидный пост. В момент оформления я на этой должности была единственной женщиной.

Английский язык стал как бы своим, работать было интересно. В секции трудились люди из самых различных стран: Англии, Австрии, Польши, Китая. По окончании рабочего дня все шли домой, мне же в большинстве случаев надо было ехать в резидентуру. Там всегда была работа».

Поскольку разведчица являлась теперь международным чиновником и полностью соответствовала требованиям, предъявляемым к подобной категории недипломатических сотрудников этой международной организации, американская контрразведка — Федеральное бюро расследований — вынуждена была с этим считаться.

Начало трудовой деятельности «Анны» в ООН не осталось незамеченным для окружения. Однажды она прочла во французской газете «Монд» заметку ее корреспондента при ООН, в которой сообщалось, что впервые на работу в эту международную организацию принята советская женщина. Корреспонденция была выдержана в доброжелательном для «Анны» духе и привлекла внимание других сотрудников штаб-квартиры ООН. Атмосфера вокруг разведчицы в целом была благоприятной: к ней с уважением и вниманием относились как международные чиновники, так и простые нью-йоркцы.

Из воспоминаний Елены Александровны:

«Поначалу отношение к нам со стороны простых американцев, несмотря на фултонскую речь Черчилля, было весьма благожелательным. Американцы знали и помнили роль Советского Союза в избавлении мира от «коричневой чумы», с уважением относились к советским представителям. Повсюду в витринах магазинов были выставлены портреты прославленных полководцев Великой Отечественной войны: маршалов Жукова, Рокоссовского, других военачальников. Когда мы заходили в какой-либо магазин, нас приветливо встречали, старались быстро и качественно обслужить.

Однако после испытания первой советской атомной бомбы в августе 1949 года отношение к нам стало меняться, причем не в лучшую сторону. Маккартизм набирал обороты. Его жертвами стали сотни тысяч простых американцев, придерживавшихся левых взглядов и симпатизировавших нашей стране».

Кроме «Анны» в нью-йоркском отделении ООН работали еще несколько оперативных сотрудников резидентуры, с которыми она могла свободно общаться во внеслужебной обстановке: в кафетерии, клубе, ресторане. Однако в стенах ООН, напичканных аппаратурой спецслужб США, об основной работе они никогда не говорили. Поскольку автомашина была только у нее, после работы «Анна» забирала кого-либо из своих коллег, и они вместе ехали в советское генконсульство. Там у «Анны» начинался второй рабочий день, уже в резидентуре.

Вскоре сотрудник нью-йоркской резидентуры внешней разведки «Анна» получила первое серьезное оперативное задание. Ее пригласил к себе резидент и сообщил, что ей поручается поддерживать конспиративную связь с ценным источником — женщиной, работающей в делегации одной из европейских стран при ООН. Она сотрудничала с советской разведкой в течение многих лет, была проверена на деле, а поступавшая от нее информация являлась крайне важной и актуальной. Однако сотрудникам резидентуры — мужчинам встречаться с ней было «не с руки», так как она была замужем и имела взрослого сына.

С этой женщиной Анна работала длительное время, проводя с ней кратковременные встречи в стенах штаб-квартиры ООН для получения материалов. От источника поступала важная документальная информация, которую «Анна» отвозила в резидентуру, а затем ее там обрабатывала. В результате в Центр на регулярной основе направлялись информационные сообщения, касавшиеся позиций основных стран НАТО по глобальным мировым проблемам.

Примерно один раз в полтора месяца «Анна» проводила с источником обстоятельные встречи в городе. Как правило, они проходили в отдаленных от штаб-квартиры ООН районах города и легендировались посещением магазинов. В каком-либо крупном универмаге «Анна» «случайно» встречала коллегу по работе, после чего женщины беседовали где-нибудь в ресторанчике или кафетерии. «Анна» передавала источнику инструкции Центра и задания на получение информации по проблемам, интересующим Москву. Такие встречи выглядели вполне естественными и не привлекали внимания американской контрразведки. Следует отметить, что в дальнейшем и сын этой женщины, находившейся на связи у «Анны», был привлечен к сотрудничеству с советской разведкой на идейной основе.