Женские судьбы

Вероника стала словно одержимая: шла по головам мужчин, уничтожала их без тени сомнения или сострадания. Благодаря новому дерзкому образу, который она себе подобрала, Вероника была невероятно притягательна для противоположного пола. Мужчины летели на ее сияние, как мотыльки на огонь. А она этим пользовалась, давала им сгореть дотла и выбрасывала, даже не оборачиваясь, и, ни секунды не задумываясь, переходила к новой жертве.

Конечно же, изменения в Мише вскоре заметила и его жена, начала задавать вопросы. А Миша, так и не разобравшись в том, что его цинично используют, выдал ей всю правду.

– Оленька, прости, я тебя больше не люблю. Я влюбился в девушку на работе, ее зовут Вероника. Я с тобой развожусь, – сказал Миша с виноватым видом своей жене.

Оленька была шокирована: они женаты меньше года, а до этого встречались три года. Он же ее любил, так звал замуж, ухаживал. Что же случилось-то?..

Она рыдала несколько часов подряд. Потом боль и обида перешли в ярость, которую Оленька обрушила на ноутбук и телевизор, купленные в кредит, и судьба их была незавидна: после столь яростного нападения даже самый первоклассный мастер не смог бы им помочь.

Пока Оленька громила вещи и ругалась, Миша взял свою одежду и ушел.

– Привет, Вероника, это Миша. Я ушел от жены. Сказал ей, что люблю тебя, взял вещи и ушел. Вот сижу в машине у подъезда и думаю, куда мне деваться. А к тебе можно приехать? – наивно-просящим голосом сказал Миша в трубку Веронике.

– Ты что, Миша, себе напридумывал такое? Ты что-то путаешь, дружок. Одно дело, ты мне помогал мелкие дела решать, другое, роман с тобой. Ну ты насмешил прям. Кто ты и кто я? Ты же даже заявление на отпуск пишешь с кучей ошибок, ты смешной, не более того. Мне больше не звони, иди к жене своей деревенской, бросайся в ноги, скажи, бес попутал. Может, простит еще. Это лучшее, что тебе в этой жизни светит, – ехидно-надменным тоном отчеканила Вероника Мише.

Миша смотрел на телефон и не понимал, что это сейчас было. Что он услышал такое? Он точно Веронике позвонил? Может, ошибся? От волнения он снова набрал ее номер, но в ответ были лишь короткие гудки– заблокировала… У Миши сердце билось так часто, что, казалось, сейчас разорвется. В голове просто не укладывалось, что такое возможно. Он положил голову на руль и долго-долго так сидел. Он не мог думать, не мог заставить себя поднять голову. Так и заснул.

– Миша, ты что, спал в машине? Миша, ты меня слышишь вообще? – говорила Оленька, стуча в окно водительской двери.

Она заметила его утром, когда шла на работу, и удивилась, что он делает в машине у подъезда. Решила выяснить, всё ли в порядке с ним. Она до сих пор его любила, хотя уже понимала, что жить с ним не станет, но переживала как за родного человека.

– Оленька, что ты здесь делаешь? А я что, в машине спал? – сказал Миша, открывая дверь машины и растерянно озираясь по сторонам.– Оленька, прости меня, пожалуйста. Я последний осел, я тебя обидел. Я не могу врать тебе: я правда влюбился, а она мне в лицо только рассмеялась и сказала, что я никто, чтоб за ней ухаживать. Так что идти мне некуда. Если не прогонишь, я поживу немного еще в этой квартире и съеду, как только найду себе жилье, – Миша говорил, а у самого наворачивались слезы на глаза.

Оленька тоже плакала. Только сейчас Миша понял, что вот оно его счастье, а он его растоптал, погнался за пустой блестяшкой. Будет ему уроком по жизни, жестоким, но уроком.

– Иди домой, умойся, поешь. Я завтрак приготовила по привычке. Потом решим, что нам делать, – спокойно сказала Оленька и убежала на работу.

Миша зашел в квартиру, и так всё сжалось внутри: всё, казалось бы, родное, но уже не его. Оленька навела порядок, о разгроме напоминали лишь два больших мусорных пакета у входа и отсутствие в доме телевизора и ноутбука.

Миша посмотрел на часы и понял, что надо спешить, если он не хочет опоздать на работу. Он на ходу поел, быстренько умылся и поехал.

Всю дорогу он нервничал, даже проехал на красный свет, благо отделался лишь дудкой в спину. Боялся, что увидит ее на заводе, не знал, что сказать, что делать, как вести себя.

Миша практически пробрался в административный корпус завода, всё время озираясь и идя перебежками. Забежал в отдел снабжения и закрыл за собой дверь, облокотился спиной и, прикрыв глаза, выдохнул. Тетеньки из отдела смотрели на него, как на полоумного.

– Ты что, Миша, запыхался так с утра? На тебе лица нет, за тобой что, гонятся? – поинтересовалась Алла Викторовна, начальник отдела снабжения.

– Нет, всё нормально. Это я так, случайно запыхался, наверно, надо худеть, – попытался отшутиться Миша.

Миша прошел в глубь отдела и сел в кресло у окна. Занял наблюдательный пост и начал рассматривать всех, кто к заводу подъезжал и уезжал.