Женские тайны

скажу, что видеоряд для девочки лучше. Затем, позже, сработали иные

ассоциации.

36. Рената, 29 < 2 >

Никогда не забуду, как в 13 лет я «тренировалась» с краном в ванной.

Меня в этом возрасте сильно возбудили рассказы подружек об оральном

сексе - очень подробные и живописные. А тут я еще и влюбилась - в голове

постоянно крутился образ кумира...

И вот однажды, сидя в ванной, я обратила внимание на специфическую форму

крана, из которого льется вода. Даже сейчас я убеждена, что любой такой

кран похож 1:1 на свисающий мужской член с ярко выраженной головкой. А

тогда... Воображение быстро пририсовало к этому крану тело моего кумира. :))

Я придвинулась ближе, пустила тоненькую теплую струйку, приникла губами

- и зафантазировала вовсю... Чего я только не вытворяла в этих фантазиях...

В каких ситуациях мы с моим предметом страсти только не «побывали»...:))

Это длилось год или два. Надо сказать, впечатления были настолько

сильными, что мне даже не приходилось трогать себя для дополнительного

удовольствия. Все делали мечты, эмоции и фантазии...

37. Эмили, 33 < 2 >

Лет в 14 был такой период... Я вдруг резко созрела - по всем физическим

показателям. Грудь, фигура стали совершенно не детскими. И, естественно,

на меня стали обращать внимание ребята. Они мне, можно сказать, проходу

не давали. Особенно были активны парни во дворе у одной моей подруги, к

которой я ходила в гости через полгорода.

Стоило мне там появиться, как меня сразу начинали «зажимать» и «лапать».

Парни - это, конечно, громко сказано. Скорее, мальчишки лет по 13-15. Но

когда их было много, они становились неуправляемой силой. Человек 5-6

хватали меня, тащили в заброшенный сад и там все по очереди ложились

сверху (в одежде) и терлись. Многие после этого вставали с мокрыми

пятнами. А уж грудь через платье мне натискивали до боли.

Самое поразительное, что мне это... нравилось! Ну, естественно, я для

порядка кричала, отбивалась, взывала к сочувствию подруг... Но когда меня

хватали, волокли, мяли грудь нетерпеливыми, жадными пальцами... терлись

твердыми «штучками», жар от которых, казалось, прожигал сквозь платье... -

я млела, хотя ни за что на свете никому не призналась бы в этом.

Самая моя большая тайная мечта была - чтобы кто-то однажды решился и

раздел меня догола, хотя бы по пояс, посмотрел и потрогал. Но никто так

и не рискнул.

Подруги считали меня дурочкой - никто не понимал, для чего я продолжаю

постоянно ходить в тот двор, несмотря на унижения, которым меня там

подвергают. Но я никому ничего не собиралась объяснять - просто с

замиранием в сердце и сладкой дрожью в животе - шла...

41. Ассоль, 22 1 >> 2 >> 3 >> 4 >> 5 >> 6

Я никому об этом не говорила, но, думаю, стоит написать. Первое

осознанное сексуальное влечение я почувствовала в 1-м классе и

выразилось оно в «особых» играх. У меня была лучшая подружка Лида, с

которой я могла поделиться всем на свете и знала, что она никому ничего

не расскажет.

Сейчас я уже не помню, кто из нас придумал эту игру, но спустя какое-то

время мы стали постоянно играть в «дочки-матери по-взрослому». В этой

игре одна из нас была дочкой, влюбленной в друга моего старшего брата

(мы обе были полны грез об этом мальчике), а другая - мамой, которая не

разрешает влюбленным встречаться. Поскольку игроков было двое, а

персонажей требовалось трое, действие происходило таким образом.

«Дочка» шла на свидание, где «любимый» (она же потом становилась

«мамой») объяснялся в любви, и «дочка» тоже клялась ему в верности.

Тогда «он» предлагал доказать эту любовь на деле - и начинал трогать ее

везде, а «дочка» отбивалась, поскольку была «культурной девочкой». Но

«любимый» был старше и сильнее и поэтому всегда добивался своего.

Откуда-то уже в том возрасте мы знали, что надо делать. В ход шло все,

что попадется под руку: фломастеры, которые мы запихивали во все места,

игрушки, которые надо было брать в рот и облизывать... А потом появлялась

«мама»!.. И следовало неминуемое наказание. Эти наказания меня

возбуждали больше всего (чаще всего роль «дочки» доставалась именно мне).

Наказания непременно должны были быть «публичными» (чтобы другим

неповадно было!;)). Для этого мы выходили во двор и прятались в укромном

месте за забором. «Дочка» снимала трусики и задирала юбку так, чтобы все

было видно, а «мама» брала какую-нибудь ветку и шлепала «дочку» по попе.

Прелесть игре добавляло ощущение опасности - все-таки кто-то мог это

увидеть!

Однажды, стоя на ящике во время экзекуции, я через забор увидела нашего

кумира - друга брата. Я окликнула его: «Андрей!» и спряталась, но он

узнал мой голос и крикнул: «Я знаю, это ты! Не балуйся! А то маме

расскажу!». У меня аж в висках застучало, настолько он влился, сам того

не понимая, в нашу игру. Я снова выглянула из-за забора, но тут «мама»

начала меня «ругать хворостиной» (за то, что опять общаюсь с ним ;)). Он

мог видеть только мое лицо, но я-то знала, что юбка у меня задрана,

трусики спущены, при этом меня шлепали веткой... Я представила себе- если

бы он мог сейчас видеть /все/ - и почувствовала как что-что переполняет

меня!