Женские убеждения

– Понятно. Вижу, вы спокойная, но одновременно и яростная, – сказала она. – Судя по всему, вам не просто отстаивать свои права. Тем не менее, вы это делаете, потому что хотите отыскать во всем смысл, верно?

Грир так для себя это не формулировала. Но, услышав слова Фейт, поняла, что это правда. Она пытается во всем отыскать смысл. Вот он – отсутствовавший фрагмент, или один из них.

– У меня это вызывает восхищение, – сказала Фейт. – И вы у меня вызываете восхищение.

Прежде чем Грир успела осознать смысл ее слов, Фейт взяла ее за обе руки, как будто они сейчас будут вместе петь детскую песенку. Грир ощущала кольца Фейт – они щелкнули, соприкасаясь, точно железные суставы. Фейт стояла, держа Грир за руки и внимательно, проникновенно ее рассматривала.

– Я не хочу показаться неблагодарной, – сказала Грир. – У меня полная стипендия, я понимаю, что это немало.

Ее уже беспокоило – долго ли они будут держаться за руки. Предполагается ли, что она высвободится первой?

Фейт сказала:

– Совершенно нормально испытывать досаду, если с тобой обошлись несправедливо. Уж я-то это знаю, поверьте. Но я согласна, полная стипендия – это немало. Почти все женщины заканчивают учебу в непосильных долгах, а поскольку зарабатывают меньше мужчин, то и долги выплачивать им гораздо дольше, и это ломает им жизни. У вас этой проблемы нет. Не забывайте об этом, Грир.

– Не забуду, – сказала Грир и Фейт, будто бы услышав правильный ответ, отпустила ее руки. – Но здесь, – добавила Грир, – и в том, как тут все устроено, столько несправедливого. После того разбирательства начальство сказало типа: «Ну, что ж, семейство Тинзлеров из Киссимми, штат Флорида, нам очень пригодятся ваши денежки за обучение. И мы с радостью дадим вашему сыночку диплом, чего вы, собственно, и хотите. Остальное неважно!»

– То есть вас задевает несправедливость? – уточнила Фейт.

– А вас разве нет?

Фейт, похоже, задумалась и уже собиралась дать ответ, но тут открылась дверь кабинки. Вышла Зи, улыбаясь, подошла к раковине и с хирургическим рвением принялась намывать руки. Грир стало досадно, что время наедине с Фейт Фрэнк вышло, но она великодушно отступила в сторонку, когда Зи вытерла руки и встала в самом центре уборной.

– Мисс Фрэнк, – сказала Зи, – я считаю, что вы просто великолепно выступили.

– Ох, спасибо. Очень мило с вашей стороны.

Скорее всего, Фейт Фрэнк ждали на каком-то приеме у руководства колледжа. Возможно, преподаватели уже собрались в гостиной у ректора Бекерлинг, неловко топчутся там, дожидаясь почетную гостью. Но Фейт, похоже, не спешила уходить. Она повернулась к собственному отражению, кратко изучила его еще раз – без женского самоненавистничества, против которого когда-то высказывалась в редакционной статье в «Нью-Йорк таймс» по ходу недели моды.

– Нет, это вам спасибо, – настаивала Зи. – Мне теперь столько всего нужно обдумать. Я всегда была вашей поклонницей. Понимаю, это звучит глуповато, но я ничего такого не имею в виду. Нам в школе однажды задали написать сочинение на тему «Женщины, изменившие мир». Мне очень хотелось написать про вас. Но про вас вызвалась писать Рейчел Кардозо, она раньше меня по алфавиту, так что ничего не вышло.

– Ясно. Очень жаль. И про кого вы в итоге написали?

– Про «Spice Girls», – ответила Зи. – Они в своем роде тоже молодцы.

– Безусловно, – ответила Фейт, явно позабавленная.

– Я всегда примеряла на себя ваши поступки, – без запинки продолжала Зи, – потому что для меня совершенно естественно занимать активную жизненную позицию. Я лесбиянка, и это для меня тоже естественно, и когда вы сегодня говорили о том, как работаете с женщинами и как они вас вдохновляют, мне вдруг пришла в голову новая мысль: а ничего удивительного, что мне нравятся женщины. Они замечательные.

Она протянула руку для пожатия, Фейт ее взяла.

– Удачи вам, – сказала Фейт. А потом посмотрела на Грир. – На самом деле, меня очень многое волнует, – сказала ей Фейт, вернувшись в ту точку, на которой прервался их разговор. – И вы не ограничивайтесь чем-то одним. То, что произошло между вами и вашими родителями, – неважно, что именно, Грир – не фатально. Воспримите это как ценный опыт и постарайтесь его изжить. А то, что произошло здесь – я имею в виду сексуальные домогательства…

– Это вы тоже предлагаете изжить? – удивленно спросила Грир.

Она вспомнила слова Фейт, произнесенные во время лекции: что все они могут внести свой вклад в великое дело женского равноправия. Именно поэтому она ждала, что сейчас Фейт ей скажет: «Вперед, Грир Кадецки. Никогда не отказывайся от борьбы. Дерись до последнего. Ты сможешь».

– Нет, – сказала Фейт. – Но мне кажется, что все, что возможно, вы уже сделали. Вы высказали свое мнение. Если вы станете травить этого человека, симпатии постепенно перейдут к нему. Это слишком большой риск. – Она помедлила. – И еще: а что думают другие пострадавшие? Они хотят к этому возвращаться?

– Две высказались определенно, что не хотят, – подтвердила Грир.

Она об этом почти не думала, но сейчас ей вспомнились слова Ариэль Диски: «Они хотят про это забыть и жить дальше».