Женский фактор

Как-то после "тихого" часа, Людочка зашла к нам в палату. Все было как обычно: вываливающиеся из глазниц пять пар мужских глаз и глубокое внутреннее смакование от увиденного. Необычной была, пожалуй, только реакция Володи: оторвав от подушки голову, он чуть-чуть повернул ее в сторону медсестры, вопреки своему обыкновению смотреть в стену.

 Собрав термометры, Людочка вышла из палаты. И в этот момент мы все как-то одновременно обратили внимание на старшего лейтенанта. Он сидел на кровати и смотрел на нас какими-то ошалевшими от бессонницы глазами. Обросший волосами и щетиной, весь помятый Володя представлял жалкое зрелище. Но в последнюю минуту его глаза стали наливаться каким-то звериным блеском. Он решительно встал и, не надевая тапочек, босиком пошел в коридор, направляясь в сторону процедурного кабинета.

  -Куда он пошел? – спросил один из больных.

  -Куда-куда, вешаться, – ответил другой.

  -Ага, вешаться!.. В процедурной, ты че, дурак? Там же Людочка!.. – сказал третий.

"Вешаться", "вешаться" – витало в палате всего лишь два слова. Володя появился в палате, где-то через час. Потный, с взъерошенными волосами, с живым блеском в глазах, он стоял посреди комнаты.

– Выпить, мужики, дайте что-нибудь выпить, –  с трудом проговорил старший лейтенант.

   -На, Володя! – и три руки протянули в его сторону спиртное. Он схватил первую попавшуюся (это была почти полная бутылка афганской спиртосодержащей жидкости, наполовину смешанной с бензином) и, проглотив застрявший комок в горле,облизнув сухие губы, не отрываясь выпил ее. После чего, икнув, проговорил:

 -Мужики! Два раза подряд…Людочку…попросил!

 -Да ты что?! – возликовала вся плата.

 -Молодец, Володя, молодец!

-Господи! Радость-то какая! – воскликнул старший лейтенант и, бухнувшись на свою кровать, мгновенно заснул.

Надеясь услышать обо всем происшедшем в подробностях, вся палата ожидала пробуждения Володи с большим нетерпением. Один из больных даже подходил к его кровати и, наклонившись к его лицу, прислушивался к его дыханию, но, убедившись, что тот спит, возвращался на свое место. Володя проснулся часа через четыре. И, еще не веря своему счастью, начал говорить:

– Когда я мельком увидел в "солнечной проекции" Людочку, то вдруг почувствовал, что-то у меня чуть-чуть шевельнулось между ног. Я и самому себе сначала не поверил, но мой "дружок-дурачок"…хоп, хоп, хоп, хоп, по мул-ли-мет-ру, вот прямо по мул-ли-мет-ру пополз, пополз, пополз, родной, вверх. Ну а дальше я почти ничего не помню, – улыбаясь, закончил Володя, очевидно не желая с нами делиться более сокровенным. – Да, мужики, – вновь заговорил старший лейтенант – не мучьте себя вопросами – что есть у Людочки из "обуви" ниже пояса, отвечаю: у нее кое-что есть, но такое несущественное, в общем, я справился за секунду.

 -Маладэээц, дааа! Настоящий мужчина! – чмокнув губами, воскликнул из своего угла прапорщик-азербайджанец, тот, что с раненой ногой. А у Володи глаза начали снова светиться звериным блеском. Он так же, как и в первый раз, резко встал с кровати и пошел к выходу, проговорив на ходу: