Женский роман (СИ)

Но сейчас, стоя перед тем, кого он никогда не смог бы назвать отцом, но вынужден был принимать это родство, Ратон, наконец, мог сказать слова, которые всю жизнь жгли его душу, будто каленое железо.

— А я не мог знать, — тихо сказал он. — Мне никто не позволил знать. Меня никто не спросил. И никому не был я нужен, кроме матери. Так зачем же это менять? Зачем исправлять то, чего не исправишь? Мне не нужно ни положение, ни власть, ни имя. Мне не нужны вы. И ничего от вас. Мне нужно только, чтобы вы казнили Браера. Тогда мать сможет спать спокойно в своей могиле.

— Даже Богу не подвластно что-либо исправить, — так же тихо ответил ван дер Лейден. — А мы всего лишь люди. Твоя мать и я прекрасно знали, что нас ждет, когда поддались нашей любви. Я любил твою мать, даже если ты в это не веришь. И всегда благословлял каждый день, что она подарила мне. Я не мог назвать ее своей женой, и она об этом знала. И все же оставалась со мной. А когда она решила покинуть Лос-Хустос, разве мог я удерживать ее? Слишком поздно я узнал, что ты мой сын. К тому времени было совершено много непоправимых поступков. Твои люди грабили мой остров и мои корабли. Ты был пират, и я вел борьбу против тебя. Но теперь, наконец, ты можешь вести честную жизнь. И почему бы тебе не провести ее на Лос-Хустосе?

— Потому что я не желаю жить с вами под одним небом и видеть одно море, — разъяренно выпалил Ратон. — Я устал от лжи, которая вас окружает. Вы предали ее уже тем, что позволили совершить глупость и стать вашей любовницей! Вы знали, на какую жизнь ее обрекаете! Вы знали, что она молода и неопытна! И все равно соблазнили ее! И я, ее проклятие, родился от вашего греха! Из-за меня на ней было клеймо падшей женщины! И вы не удосужились узнать, что с ней случилось! Что? Не знали, что матушка понесла? Лжете! Только об этом и болтали ваши подданные. Оттого она сбежала от вас! Так говорил мой отчим!

— Я не знал, Блез, — горько вздохнул губернатор и после долгого молчания сказал: — Но прошу тебя, подумай о том, чтобы остаться в этом доме навсегда.

— Ни за что! — выдохнул капитан Ратон и пошел прочь, остановившись у двери и снова обернувшись к ван дер Лейдену, а потом сказал: — Приглашение на казнь Браера за вами, Ваше Превосходительство!

9. Хочешь, не хочешь — паши

Марина Николаевна успешную сдачу Дельфа своими учениками оценивала гораздо выше итоговых оценок перед осенними каникулами. И уже с самого начала октября настаивала на том, что ноябрьский экзамен в Центре французской культуры перекроет заработанное за сентябрь и октябрь. Но тут возникала одна проблема. Дельф — уникальная штука. Он выявляет реальные знания. И если их нет, зубрежка в ночь перед сдачей не поможет. Потому хочешь, не хочешь — паши.

Октябрь летел незаметно. Кирилл развлекался тем, что преследовал училку своими пристальными взглядами. Ходил за ней по пятам, будто привязанный, а после уроков просил объяснить ему какую-нибудь ерунду. Она, как ни странно, соглашалась. И сносила его выходки с ангельским терпением. Иногда он внутренне клокотал: она вообще настоящая? Или робот? Красивый сексуальный робот в броне из брючного костюма.

К Наталье Анатольевне он ходил раз в неделю по четвергам. И эти занятия, надобность в которых была сильно преувеличена, начинали действовать на нервы. Но дело принципа оставалось делом принципа. Отлично получить у Стрельниковой он и так бы сумел. Но интересна была… охота.

Появилось у него и новое развлечение. Зажимать в раздевалке бассейна Кудинову. Кудинова позволяла. Пока он бывал на баскетболе, она занималась плаванием. Пару раз представлял себе не ее месте Марину Николаевну. Оказалось красочно. Она так прочно вошла в его жизнь и планы на ближайшую перспективу, что даже снилась пару раз.

Однако он прекрасно понимал, что француженка — совсем не Кудинова. И на нее могут действовать совершенно иные рычаги давления. Тут нужен был особый комплексный подход, а не косить под мачо, что отлично срабатывало на сверстницах. Оценивая ее внешние данные и поведение, пришел к выводу, что все-таки она ему по зубам. Возрастная разница была не такая уж и колоссальная. Семь лет? Восемь? Ерунда! Зато, может, она бы его чему и научила, кроме французского.

Однако Марина Николаевна корчила из себя недотрогу. И даже на его мимолетные случайные прикосновения, когда он умудрялся остаться с ней наедине в классе, реагировала так, будто он пустое место. Совета спросить было не у кого. Не пойдешь же к отцу с вопросом, как соблазнить училку. Потому действовал интуитивно.

После очередного урока, Вересов пришел к выводу, что пора переходить к фазе «активных наступательных действий». Кажется, они уже достаточно подружились к тому моменту, чтобы позволить дружбе перерасти в любовь.

С началом ремонта хозпристройки курильщиков из-под привычного козырька стали гонять. Потому теперь местом заседаний был соседний двор. Именно там Кирилл и крутил в руках сигарету, раздумывая над планом действий, когда увидел приближавшегося к нему Дрона. И помахал ему рукой.