Женский заговор. Любовь на спор

– Спасибо, Валера.

– Генку благодари, его рекомендация. Не подведи там.

– Не подведу. Да, у меня в субботу небольшая вечеринка, вроде как новоселье.

– И твоя рыженькая подружка будет?

– Да. Но… со своим парнем. Но у меня еще одна подружка есть, блондинка. Ноги – от ушей!

– Ну если от ушей… Ладно, буду. Морозову с мужем позвала?

– А как же!

– Подарить что?

– Что хочешь.

– Нет, ты заказывай!

– Может, картину на стенку? Натюрморт. Цветы. Только самую маленькую, ладно?

– Понял.

* * *

Когда среди ночи прозвенел дверной звонок, Уля даже не особенно удивилась. В последнее время с ней то и дело происходят совершенно необычные вещи. Не раздумывая, она бросилась открывать. На пороге стоял Генка. Он был абсолютно пьян. Настолько, что едва держался на ногах. Она еще никогда его таким не видела и удивленно попятилась, пока он ценой невероятных усилий перешагивал через порог.

– Уля-а-а, – протянул он. – Какая ты кра-а-асивая в этом пеньюаре… Как невеста… в первую брачную ночь…

Он тяжело привалился к двери:

– Ужас! Как я напился… Я спросил маму… У отца была женщина… В то время… Все правильно…

Он поднял голову. Остекленевшие глаза его смотрели печально:

– Я тебя люблю, Улька… Что будем делать?

Она нутром почуяла его боль, да и ей было не легче. Но она уже пережила первый шок и почти смирилась, поэтому понимала, каково ему.

– Пойдем, – она подхватила Генку за талию, забросив тяжелую мужскую руку себе на плечо, и повела его в комнату.

Усадила мужчину прямо на разобранную постель, сняла куртку и стала стаскивать обувь. Генка пьяно смотрел, как она расшнуровывает и стягивает с него ботинки, и бормотал:

– Сестра. Кошмар какой-то. Сестра…

– Зачем ты так набрался? С горя? – усмехнулась она.

– А ты рада?

Уля стянула с него свитер и толкнула, укладывая на диван.

– Да чему уж тут радоваться! Давай двигайся под стенку.

– Я что, буду спать с собственной сестрой? – попытался воспротивиться он.

– У меня нет другого дивана.

– Тогда я лягу на пол.

– И матраца тоже нет. Вот тебе плед. Лежи и не дрыгайся!

Она набросила на него мохнатый клетчатый плед.

– Брюки снимай. Тебе же завтра на работу.

– Мне к десяти.

– Мне тоже. На собеседование. С твоей подачи, между прочим.

Генка послушно стянул брюки.

– И отворачивайся к стенке, – Уля легла рядом. – А то от тебя несет, как…

– Уля, – пьяно заныл он, – давай устроим этот ин… инцест…

– Ага. Сейчас. Поворачивайся, говорю, – она развернула его лицом к стене и обняла за талию. Генка покорно вздохнул и сжал горячей ладонью ее предплечье. Так, обнявшись, они и уснули.

Утром Генка мучился головной болью. Уля, не зная, чем ее облегчить, приготовила лимонный сок с водой и дала таблетку анальгина. Это средство постепенно помогало. Во всяком случае, выражение его лица уже было не таким страдальческим и боль понемногу отпускала. Генка лежал, закрыв глаза. А Уля собиралась на встречу.

– Мне нечем тебя накормить, – сказала она, присев на постель и подав ему чашку кофе.

– Спасибо, – он сел на постели, обнажившись по пояс.

У него была отличная мускулатура. Уля ценила атлетическое сложение у мужчин. Она сожалеюще улыбнулась, любуясь квадратиками на его животе.

– Кофе в постель, – блаженно улыбнулся он. – Всю жизнь мечтал! Из тебя получится отличная жена.

– Увы, не тебе, – вздохнула она.

Он выпил кофе, поставил чашку с блюдцем на постель и потянулся к ее руке. Уля отклонилась и погрозила ему пальцем. Генка снова лег, укрывшись пледом.

– Улька, я тебя люблю. Я вчера уже, кажется, говорил это. Это правда. Я тебя люблю. И я тебя хочу.

– Любить можешь, – забрала она чашку. – Хотеть не должен.

– А я хочу! – капризно возразил он.

– Ты еще не протрезвел, – засмеялась Уля. – Давай в душ, а то я на собеседование опоздаю.

– А давай плюнем на наше родство! – Генка лежал и мечтал вслух совершенно по-детски. – Подумаешь, родственники! Мы же не совсем родные. А кузенам вступать в брак не возбраняется. Можно пойти к врачу и выяснить, сколько у нас родственной крови? Хотя я и так уже созрел на кровосмесительство.

– Кровосмешение, – поправила она. – Иди в душ, а то я за себя не ручаюсь!

Она с угрозой подняла подушку, намереваясь запустить в него.

– Все-все, иду, – уже не стесняясь, он выбрался из-под пледа и в одних трусах пошел в ванную.

После душа он выглядел значительно лучше. Надел пиджак, тщательно причесался. Отросшая за ночь щетина делала его старше.

– Я готов.

– Узнаю гусара, – улыбнулась Уля.

Теперь Генка совершенно походил на себя прежнего: строгий, подтянутый, серьезный.

– А кто тебе этот Рогожин? – спросила она по дороге.

– Знакомый, – коротко ответил Геннадий. – Хороший мужик. Им как раз нужен толковый работник.

– А я толковый?

– Не сомневаюсь, – усмехнулся он уголками губ.

И почему все твердят, что мужчина должен быть сильным? После того как Генка напился до потери сознания, а с утра вел себя как больной капризный ребенок, он стал ей гораздо ближе. Как все-таки жаль, что он ее брат!

* * *