Женское детективное агентство № 1

Крокодил не обратил внимания на свет, похоже, он принял его за свет луны. Не отрывая взгляда от собаки, он медленно приближался к своей жертве. Подняв винтовку, мма Рамотсве увидела в прицеле его голову. И нажала на спуск.

Получив пулю в голову, крокодил высоко подпрыгнул, буквально сделав сальто в воздухе, плюхнулся на спину и остался лежать наполовину в воде, наполовину на земле. По его телу прошла дрожь, ион затих. Выстрел оказался метким.

Положив винтовку, мма Рамотсве заметила, что ее бьет дрожь. Стрелять ее учил отец, и прекрасно научил, но ей не нравилось стрелять в животных, особенно в крокодилов. С этими тварями шутки плохи, но долг превыше всего. И что он здесь делал, этот крокодил? Они не водятся в Нотване. Должно быть, он прошел по суше много миль или приплыл в половодье из самой Лимпопо. Бедняга крокодил, теперь его путешествие окончено.

Взяв нож, она вспорола ему брюхо. Кожа в этом месте была мягкой, и вскоре взгляду мма Рамотсве предстало содержимое желудка: горстка камешков, которые крокодилы заглатывают, чтобы переваривать пищу, несколько дурно пахнущих рыб. Но ее внимание привлекло не это, а браслеты, кольца и часы, которые нельзя переварить. Хоть и изъеденные ржавчиной, они сразу же бросались в глаза — свидетельства дурных наклонностей крокодила.

— Это вещь вашего мужа? — спросила она мма Малатси, протягивая часы, извлеченные из брюха крокодила.

Мма Малатси взяла часы и принялась их рассматривать. Мма Рамотсве поморщилась. Она терпеть не могла приносить дурные вести.

Но мма Малатси проявила редкое спокойствие.

— Ну что ж, по крайней мере, я знаю, что он рядом с Господом, а это гораздо приятнее, чем знать, что он рядом с другой женщиной, ведь так?

Мма Рамотсве кивнула.

— Наверное, вы правы, — сказала она.

— Вы были замужем, мма? — спросила мма Малатси. — Вы понимаете, что это значит?

Мма Рамотсве посмотрела в окно. Под ним росло терновое дерево, а вдали виднелся покрытый валунами холм.

— Я была замужем, — ответила она. — Когда-то у меня был муж. Он играл на трубе. Он принес мне много горя, и сейчас я рада, что я одна. — Мма Рамотсве помолчала. — Простите. Я не хотела вас обидеть. Вы потеряли мужа и, вероятно, очень расстроены.

— Совсем чуть-чуть, — ответила мма Малатси. — Но извините, у меня много дел.

Глава 6 Мальчик

Мальчику было одиннадцать, но выглядел он младше своего возраста. Чего только не делали родители, чтобы он хоть немного подрос, но мальчик не торопился. Увидев его, вы дали бы ему не больше восьми-девяти, но никак не одиннадцать. Однако это ничуть его не огорчало. Отец как-то раз сказал ему: в детстве я тоже был маленьким. А теперь вон как вымахал. Посмотри на меня. Ты тоже станешь высоким. Подожди немного.

Родители втайне опасались, что у мальчика что-то не в порядке, что у него искривлен позвоночник и поэтому он не растет. Когда ему едва исполнилось четыре, он упал с дерева — лазал туда за птичьими яйцами, — несколько минут лежал без движения и не дышал, пока с бахчи не прибежала, причитая, его бабушка и на руках не отнесла домой. Его ручонка еще сжимала раздавленные яйца. Мальчик поправился — так они тогда решили, — но у него изменилась походка. Его отвезли в больницу, где медсестра, осмотрев глаза и рот, заявила, что он здоров.

— Мальчики все время падают. Но редко что-нибудь ломают.

Сестра положила руки ему на плечи и принялась поворачивать из стороны в сторону.

— Смотрите. С ним все в порядке. Будь у него что-то сломано, он бы вскрикнул.

Через несколько лет, когда он перестал расти, мать вспомнила об этом случае и ругала себя за то, что поверила медсестре, которая только и умела, что делать анализы на бильгарцию и глистов.

Мальчик отличался любознательностью. Ему нравилось выискивать камешки в красноземе и, поплевав на них, доводить до блеска. Изредка ему попадались красивые камешки — темно-синие и медно-красные, как небо на закате. Он хранил их в своей хижине, под циновкой, на которой спал, и с их помощью выучился считать. Другие мальчики учились пересчитывать скот, а этот мальчик, похоже, не любил коров, чем тоже выделялся среди других.

Любопытство увлекало его в таинственные путешествия по бушу, и родители в конце концов привыкли к его долгим отлучкам. Там ему ничего не угрожало, кроме укуса кобры или свиномордой змеи, на которых он мог наступить. Но такого еще не случалось, и мальчик неожиданно появлялся в загоне для скота или рядом с козами, сжимая в руке очередной диковинный трофей: перо грифа, высохшую многоножку или белый змеиный череп.

Вот и теперь мальчик шагал по одной из тропинок, петлявших по пыльному бушу. Он нашел что-то очень интересное — свежий помет змеи — и шел по следу. Он знал, что это змея — в помете были клубочки шерсти, так бывает только у змей. Он был уверен, что это шерсть дамана — из-за цвета и потому, что даманы, как известно, любимая еда крупных змей. Если ему удастся найти змею, он убьет ее камнем, сдерет кожу и сделает из этой красивой кожи ремни для себя и отца.