Женское лицо СМЕРШа

Сотрудница СМЕРШа захотела сама поговорить с ним. Зашла в палату, присела у кровати. Пыталась заговорить с ним. Странные слова человек произносит. Решила подождать несколько дней, понимая, что не только лекарства, но и время лекарь. Зашла снова в палату и спрашивает его:

— Ты сам-то откуда будешь?

На лице появилась маска осмысленности. И вдруг он отвечает:

— С Урала! С Урала я буду!

Оказалось, свой боец был. Просто от болевого шока стал заговариваться…

Летом 1944 года Борисова трудилась в администрации госпиталя для выздоравливающих офицеров. Приходилось работать и с военнопленными.

Вели себя со слов Федосьи Федосьевны последние послушно, отвечали на все поставленные вопросы. Эсесовцы были высокомерны, но спесь с них быстро сбивали разоблачениями их участия в конкретных преступлениях.

Со слов Елены Серебровской, побывавшей у нее дома в северной столице, — «…она не одинока. Чуть ли не на каждом этаже многоквартирного дома есть у неё знакомые, друзья. У одних она, случается, посидит, покараулит дошкольника. Другие забегут к ней: «Чего вам купить в молочном магазине? Рощинский творог привезли, и сметана свежая…»

Простыми, земными людьми были сотрудницы СМЕРШа.

Это сегодня некоторые болтуны и Иваны, не помнящие родства, хотят их сделать зверьми, не от мира сего существами.

Не дадим!

Они были людьми!

СОТРУДНИЦА ШТАБНОГО ОТДЕЛА

Старший лейтенант госбезопасности в отставке Валентина Андреевна Воробьева — ветеран СМЕРШа и ведущего штабного отдела ВКР, прослужившая в центральном аппарате на Лубянке более сорока лет. Она практически летописец и свидетель истории возникновения, развития и существования СМЕРШа и дальнейшего совершенствования контрразведывательных органов.

Война!..

Для многих из сегодняшних современников она виртуальна, познаваема только через книгу, кино, телевидение и как редкость — устные повествования тех, кто ее пережил, за исключением «афганцев» и «чеченцев», участвующих в этих сумасбродных сшибках.

А очевидцев-участников Великой Отечественной войны остается все меньше и меньше. Поэтому надо спешить, чтобы уловить через живое слово реальный отзвук того страшного времени для страны и нашего народа, которое наступило после 22 июня 1941 года.

Сороковые-роковые, особенно их первая половина, были своего рода травматической эпидемией, безжалостно отправившей на тот свет миллионы жизней. Наполеон I не случайно заметил, что война состоит из непредусмотренных событий. Жизнь многих советских граждан была поломана именно этими непредусмотренными событиями.

Одной из героинь, пытавшейся вместе с коллегами по службе на Лубянке предусмотреть возможность нападения фашистской Германии, а потом участвовала в незримой битве спецслужб, была и остается в моей памяти и многих моих коллег В.А. Воробьева. Для старшего поколения военных контрразведчиков — наша «Валюша», для нас, более молодых, — наша «Андреевна», — бывший секретарь 1-го отдела 3-го Главного управления КГБ СССР старший лейтенант в отставке Валентина Андреевна Воробьёва.

Это ее мы в шутку называли «Валя-пулеметчица» из-за скорости печатанья на пишущей машинке. Нет, она скорее не печатала на своей «Оптиме», а громко писала, причем быстро и грамотно.

В связи с 90-летием органов военной контрразведки и зная, что 23 февраля у неё день рождения, автор решил с коллегой полковником в отставке Евсеевым В.Ф. навестить нашего дорогого человечка, от звонка до звонка проработавшей в ГУКР СМЕРШ НКО СССР с 1943 по 1946 год. Она пережила рождение этого легендарного органа и его ликвидацию после войны.

Встретила нас внучатая племянница Ирина и, словно извиняясь, пропела:

— Бабушка подойти к двери не смогла. Сломала ногу…

— ???

— Ходила в магазин и поскользнулась. Сами знаете, как с наледью справляются сегодня коммунальщики.

И вот мы сидим за маленьким овальным столом в небольшой комнатушке однокомнатной квартиры. На скатерти, быстро накрытой бутербродами и нарезанной колбасой хлопотуньей Иришкой, появились и наши подарки: конфеты, буклеты, книги, торт и цветы.

— Ну зачем же вы это, у меня все есть, — по обыкновению стеснительно замечает скромная мадонна СМЕРШа.

— А вы зачем?

— Уж, извольте, от нашей славянской традиции никуда не денешься: гость в избе, хлеб на столе. Так уж издревле на Руси повелось. Она нас узнала, несмотря на почти двадцатилетний перерыв в общении.

Пока обставлялся стол, она подслеповатыми глазами ласково смотрела на нас «молодых» — семидесятилетних мужиков.