Женское счастье (сборник)

Между тем Мишка брел по огромному городу и разглядывал всякие мелочи, которых взрослые не видят по причине их большого роста. Разные замечательные и интересные бумажки, валяющиеся на тротуаре, окна в подвальных помещениях, трещинки на асфальте и первые листья, упавшие на землю… Конечно, он понимал, что удача второй раз за сегодня вряд ли ему выпадет: на первой утренней прогулке он нашел пять гривен — сумму поистине несметную. Идея пришла к Мишке практически сразу. Его друг Серега рассказывал неимоверные вещи про Луна-парк, куда его водили этим летом, про комнату страха и американские горки, про вагончики, переворачивающиеся в воздухе. Мама с бабушкой сказали, что когда-нибудь позже они, конечно, поведут его в эту страну чудес, но теперь не уверены, что все эти развлечения достаточно безопасны… Вот бабушка выяснит у всех своих знакомых, что слышно про Луна-парк, и тогда… Короче, Мишка понял: ему не видать всех этих катаний, как своих ушей. А Серега издевался и говорил, что Мишка маленький. И вот он нашел пять гривен и решил, что этих денег хватит и на Луна-парк, и на подарок маме с бабушкой. Может, даже на что-то еще… Поэтому на второй прогулке, после обеда, Мишка незаметно подошел к ограде и пролез в дырочку. Этой дырочкой пользовались окрестные бродячие собаки, которых подкармливали повара из столовой. Мишка помнил, что видел яркие аттракционы где-то неподалеку, и рассчитывал вернуться как раз к концу прогулки. Но отправился он совершенно в другую сторону.

Мишка шел и шел, но никакого Луна-парка не было, а вместо него появились совершенно незнакомые строения и скверы. В этих местах он никогда не был, а если был, то уже не помнил. Зато он обнаружил замечательную стройку, где долго смотрел, как работает экскаватор. А еще через пару кварталов увидел автосалон, а на улице рядом с магазином стояли такие машины! Конечно, Мишка еще полчасика или дольше смотрел на эти машины. А уж потом он понял, что ужасно хочет есть, и на одну гривну из пятерки купил чебурек и обкапал жиром куртку… Он подумал, что мама с бабушкой будут сердиться из-за новой куртки, и при мысли о них наконец-то вспомнил, что, пожалуй, прогулка давно закончилась и, возможно, Лариса Ивановна уже волнуется. Маленькое приключение превращалось в проступок. Мишка, конечно, такими словами не думал, просто понимал, что пора идти сдаваться. Будучи человеком мужественным и храбрым, он приготовился получить по полной программе, но тут выяснилось, что он не помнит, как возвращаться…

В эти нелегкие для Мишки минуты его мать и отец кричали друг на друга сдавленными голосами.

— Как ты могла! Как ты могла все это время обманывать меня! — выходил из себя Волин.

— А как ты мог все эти годы обо мне не вспоминать?! — твердила Милочка. — Мы вообще могли не встретиться, и ты никогда бы не узнал о нас…

— Нет, — не унимался Владимир, — почему ты теперь молчала? Ты что, мне не веришь? Я для тебя пустое место?

Перепалка затихла сама собой, и в тишине одна почти осязаемая мысль соединила их.

— С чего ты решила, что его украли? — спросил Волин.

— Это не я. Это Лариса решила.

— Бред. Полный бред, — произнес Владимир, но все же стал набирать номер по мобильнику. Какое-то время он выяснял по телефону про каких-то людей, потом вызвал к себе начальника охраны.

Вместе с бравым начальником к садику съехались джипы, и на территории, украшенной маленькими домиками и уютными беседками, расположились парни с автоматами в грозной спецназовской форме. Они переговаривались по рациям, и постоянно звучало слово «беспредельщики». Милочке стало еще страшнее. Они сидели с Катериной в обнимку, потому что Милу трясло. Каждые пять минут звонила Наталья Николаевна и плакала в трубку. Волин кричал на кого-то, употребляя недетсадовские выражения, а его начальник охраны дотошно выяснял, во что был одет Мишка.

Лариса сняла со стенда с праздничными снимками группы маленькую Мишкину фотографию, где он был наряжен клоуном. И, пожалуй, только глядя на нее, Волин осознал реальность происходящего… Со снимка смеялся ужасно похожий на самого Володю в детстве ребенок — и это был его ребенок! Его собственный сын! Наверное, такого бешенства Волин не испытывал в самые опасные и тяжелые минуты своей богатой приключениями жизни. У него посмели отобрать этого никогда не виденного им ребенка. Его мозг работал, словно перегруженный компьютер, мелькали имена врагов и партнеров, способных на предательство, потом наступала пауза, и только лицо сына смеялось и сияло синими глазами…

В одну из этих пауз Волин увидел Милочку, опухшую от слез, трясущимися руками неумело раскуривавшую сигарету и наконец подошел к ней, обнял и прижал к себе.

— Прости меня! Прости! — шептал он ей, и она шептала ему:

— Прости меня!

Уже подняты были все охранники, все знакомые из милиции. Волин разыскал отдыхавшего на Кипре Виктора, которого тревожил лишь в крайних случаях. Виктор, человек серьезный и авторитетный, позвонил своим и сказал:

— Мои ничего не знают. Не было такой информации, жди, когда они сами обозначатся. Ведь должны что-то потребовать.