Женское время, или Война полов

Но даже в тумане и под дождем амазонки продолжали свое восхождение – упрямо и целеустремленно, словно кто-то уверенно вел их по траверсу Шай-Дага. В промокшей одежде, под дождем, потоками стекающим по их волосам и лицам, они полными воды кроссовками ступали прямо в ручьи, забурлившие на их пути, переходили их вброд и лезли, лезли вверх по размокшим глинистым склонам, через каменные завалы и мокрый кустарник.

Однако спустя какое-то время и они стали выдыхаться, терять темп…

– Не отставать! Вперед! – остервенело кричала им Лана Стролл и буквально за руки вытягивала вверх отстающих, упавших.

И не знала, что в стороне от ее отрядов, над крымским побережьем, в одном из десантных вертолетов полковник Шикалин точно с таким же остервенением орал на пилотов:

– Вперед! Нам нужно туда, в горы!

– Я не могу, товарищ полковник! Там туман и молнии!

– Я приказываю! Вперед, мать твою в растуды!

И хотя остальные вертолеты ушли в море подальше от горной грозы, шикалинский «Ми-6» осторожно пополз к Шай-Дагу. Град стал бить по его корпусу, молнии с сухим пушечным треском разрывали воздух по курсу.

А тем временем внизу какая-то удача или интуиция вывели Лану и ее обессилевших амазонок на совершенно сухую поляну, которую по какой-то прихоти природы дождь обходил стороной. Это был крутой кусок горного склона с какими-то древними валунами, сложенными на манер креста и вросшими в землю. Волглые куски тумана и потоки грозовой тучи проносились над этой поляной, не роняя на нее ни капли влаги.

Амазонки разом повалились на землю, раскинув руки и ноги, закрыв глаза и тяжело дыша открытыми ртами. Ссадины и кровоподтеки на ногах, руках и плечах говорили, что и им этот подъем дается нелегко.

Лежа рядом с Ланой, Анна вдруг изумленно открыла глаза – показалось ей, что ли? Словно тысячи мелких иголок стали колоть ей спину, ягодицы, ноги, затылок. Но и Лана в таком же изумлении открыла глаза. И остальные амазонки. Будто на сеансе массовой иглотерапии, эта сухая поляна врачевала и массировала их усталые мышцы, успокаивала кровообращение, снимала усталость и заряжала тела новой и чистой энергией.

Через десять минут Лана встала и скомандовала:

– Подъем! За мной! – и уверенно пошла дальше, в дождь, вверх и к вершине Шай-Дага.

Амазонки двинулись за ней. Анна, замыкающая, дождалась, пока поднялась и двинулась в путь последняя цепочка женщин, и пошла следом, когда на эту сухую поляну вышли Марк Аллей и Роберт Хьюг. Измочаленные и ободранные, они буквально рухнули подле каменного «стонхенджа». Анна остановилась над ними и сказала Марку по-русски:

– Я… я должна тебе что-то сказать.

Он молчал, лежа в сухой осенней траве.

– Я была не права в тот день. И вообще… Я использовала тебя, как все мужики использовали раньше меня. I’m sorry.

– It’s o’kay… – проговорил он. – Я не знал про твоего мужа.

– Он был мне как брат. С детства.

Где-то в стороне от них, в горах, вдруг ослепительно грохнула молния и прозвучал глухой, словно взрыв, удар. Это «Ми-6», совершая вынужденную посадку, врезался в чащу кедровника.

58

Зара сидела в гроте у костра. Она знала, какое внимание американцы придают одежде, и на ней было поразительное для этой обстановки одеяние – черный деловой пиджак от «Донны Каран» поверх голубого гарусного свитера, черные брюки и строгие итальянские туфли. Так одеваются в Нью-Йорке преуспевающие брокерши Уолл-стрит, женщины-адвокаты с Парк-авеню, ведущие теленовостей и главные редактрисы престижных издательств.

В Крыму, на высоте 1474 метра над уровнем моря, в древнем сталактитовом гроте Шай-Дага, рядом с развалинами крепости татарского хана Тохтамыша, да еще при том ливне, который хлестал снаружи, и на фоне костра, бросающего причудливые тени на стены и потолок грота, этот ее наряд выглядел экстравагантнее любого экзотического костюма.

Изумленные американки молча входили в грот и столь же молча рассаживались полукругом у костра. Промокшие, грязные, усталые, в рваной одежде и потерявшие весь свой заморский лоск и амазонский апломб, они пытались впитать в себя каждый лучик тепла, исходящий от костра, и с немым интересом взирали на эту маленькую женщину, вызвавшую их из Нью-Йорка сюда, за тридевять земель.

Так вот чей голос вел их сквозь дождь по горам к этому гроту, вот чей зов слышали они там, в Нью-Йорке, когда бунтовали в «Покано-Форест дрим» и похищали лошадей, чтобы доскакать и доплыть к Черному морю!

Маленькая седая женщина с крепким, словно ореховым, лицом, косыми скулами и узкими татарскими глазами.

Когда последняя змейка американок вошла в грот и уселась на землю, Зара подняла голову. И они услышали ее голос:

– Welcome to Tavrica! Я рада, что Лана привела вас сюда всех, никого не потеряла и не бросила в дороге. Она настоящий лидер, я увидела это в ней еще в Нью-Йорке по телевизору. Спасибо, Лана, еще раз…