Жены и дочери (ЛП)

– Очень может быть, я никогда не утверждала обратного. Мне известно, что фамилия одной из попечительниц действительно Браунинг, просто я и представить себе не могла, что их две. Но, разумеется, как только лорд Камнор услышал о наличии второй, то почел своим долгом пригласить и ее, и теперь карете придется совершить четыре рейса, чтобы привезти всех. Так что ваша дочь, мистер Гибсон, сможет добраться сюда безо всякого труда, и ради вас я буду рада видеть ее. Она ведь вполне поместится между обеими мисс Браунинг, полагаю? Договоритесь с ними об этом и постарайтесь поставить Нанни на ноги к будущей неделе.

Когда мистер Гибсон уже развернулся, чтобы уйти, леди Камнор окликнула его:

– Кстати, Клэр тоже здесь, вы ведь помните Клэр, не так ли? Когда-то давно она была вашей пациенткой.

– Клэр! – озадаченно повторил он.

– Неужели вы забыли ее? Мисс Клэр, наша старая гувернантка, – пояснила леди Агнесса. – Лет двенадцать или четырнадцать тому, еще до того, как леди Куксхейвен вышла замуж.

– Ах да, – сказал он, – мисс Клэр, которая заболела скарлатиной. Очень приятная деликатная девушка. Но я думал, что она замужем!

– Да! – подтвердила леди Камнор. – Маленькая глупышка, которая не ценила того, что имела. Но мы все равно очень любили ее. Однако она покинула нас и вышла замуж за младшего приходского священника, став какой-то непонятной миссис Киркпатрик. Правда, мы продолжали называть ее Клэр. И вот теперь он скончался, оставив ее вдовой, и она опять остановилась у нас, а мы ломаем голову над тем, как помочь ей обрести средства к существованию, не разлучая ее с ребенком. Она, кстати, гуляет где-то здесь, если вы хотите возобновить с нею знакомство.

– Благодарю вас, миледи. Но, боюсь, сегодня я не могу более задерживаться. Мне еще предстоит долгий обход больных. Я и так задержался у вас непозволительно долго.

Несмотря на то, что день у него выдался на редкость утомительным, вечером он нанес визит обеим мисс Браунинг, дабы заручиться их согласием в том, что они возьмут Молли в Тауэрз с собой. Сестры были женщинами высокими и привлекательными, хотя их лучшие годы уже остались позади, и потому вели себя по отношению к вдовому доктору исключительно обходительно и с крайним почтением.

– Ну конечно! Мистер Гибсон, мы будем просто счастливы взять ее с собой. Как вы могли подумать, что мы станем возражать? – заявила старшая мисс Браунинг.

– А я в предвкушении этого события буквально лишилась сна, – сообщила ему мисс Феба. – Я ведь еще никогда не бывала в поместье. Сестра же неоднократно посещала его. Но, к несчастью, хотя мое имя вот уже три года кряду значится в списке гостей, графиня никогда не упоминала меня в своем личном послании. А вам прекрасно известно, что я ни за что не стану навязываться и не сочту возможным явиться в столь роскошное поместье без приглашения. Да и как можно, право?

– В минувшем году я говорила Фебе, – подхватила ее сестра, – что, по моему мнению, графиня совершила непреднамеренную ошибку, если можно так сказать, и что ее милость наверняка сочла бы себя уязвленной, как и любая другая особа на ее месте, не найдя Фебу среди школьных попечительниц. Но, видите ли, мистер Гибсон, у Фебы настолько деликатный склад ума, что, несмотря на все мои уговоры, она отказалась ехать и осталась дома. И, уверяю вас, я не получила никакого удовольствия от визита, вспоминая лицо Фебы за оконными занавесками, когда она смотрела мне вслед. Глаза ее были полны слез, уж можете мне поверить.

– Я действительно выплакалась вволю после того, как ты уехала, Салли, – призналась мисс Феба, – но тем не менее полагаю, что была права, воздержавшись от поездки туда, куда меня не приглашали. Вы согласны со мной, мистер Гибсон?

– Целиком и полностью, – ответил он. – Зато в этом году вы едете, а в минувшем об эту пору шел дождь.

– Да! Я помню! Я как раз решила разобрать свой гардероб, чтобы привести себя в порядок, так сказать. И настолько увлеклась, что пришла в неописуемое удивление, услышав, как по оконным стеклам барабанит дождь. «Боже милостивый, – сказала я себе, – что же станется с белыми атласными туфельками сестры, если после такого ливня ей придется ступать по мокрой траве?» Видите ли, я много думала о том, что у нее такие славные туфельки. А в этом году она сделала мне сюрприз и подарила такую же атласную пару, как и у нее.

– Молли знает, что должна надеть свое лучшее платье, – сказала мисс Браунинг. – Мы можем одолжить ей бусы или какие-нибудь другие искусственные украшения, если она захочет.

– Молли наденет простое белое платье, – с некоторой поспешностью возразил мистер Гибсон, поскольку решительно не одобрял вкусов обеих мисс Браунинг в том, что касалось одежды, и не желал, чтобы его дочь выряжалась в соответствии с их представлениями. В этом он рассчитывал на свою старую служанку Бетти, полагая ее вкусы куда более простыми и естественными. Мисс Браунинг позволила себе подпустить толику раздражения в голосе, когда выпрямилась во весь рост и проговорила:

– Что ж, очень хорошо. Уверена, что вы совершенно правы.

Но мисс Феба добавила: