Жены и любовницы нацистов

Под бурное ликование толпы в коричневых рубашках с поднятыми в нацистском приветствии руками к трибуне прохромал доктор Геббельс. Он был одет в военное галифе, черный кожаный пиджак и высокие сапоги. Надо сказать, что главный идеолог и проповедник «арийского образа» сам совсем не подходил под собственные определения чистоты крови. Ему было 33 года, он был маленького роста, с очень худой верхней частью тела и непропорционально большой головой. Из-за воспаления костного мозга, которое он так и не долечил в детстве, Геббельс не только страдал косолапостью, но и постоянно носил специальную ортопедическую обувь. Он был настолько смешон, что в детстве его дразнили «сморчком». При этом он разглагольствовал о том, что настоящий ариец должен быть высок, строен, белокур и с голубыми глазами. Может быть, именно для того, чтобы иметь при себе наглядный образец истинно арийской женщины, он впоследствии и женился на Магде. В рейхсканцелярии понимали, что для всевозможных приемов необходимо иметь образцово-показательную арийку. Не без влияния Гитлера Йозеф сделает свой выбор, остановившись на Магде. Из нее целенаправленно будут готовить первую леди, которая станет ширмой для остальных персон, не отвечающих идеальному образцу арийца.

При этом Геббельса смело можно считать крайне неординарной личностью. Он был действительно одаренным оратором и демагогом, хотя и законченным трусом. На Магду во все времена производили впечатление люди, которые умели красиво говорить и «зажигать» толпу своими идеями. Не исключено, что именно это, плюс неплохое положение в НСДАП заставило ее остановить свой взгляд на будущем втором супруге. Геббельс отличался верноподданническими настроениями, а в нужный момент без зазрения совести был способен спровоцировать перестрелку или массовые беспорядки. Если, конечно, он считал это выгодным или необходимым. Его можно уверенно назвать первой, после Гитлера, личностью Третьего рейха, которая может привлечь к себе внимание неординарностью. В его пользу говорит и тот факт, что во многом именно его стараниями НСДАП пришла к власти. За несколько лет он увеличил число голосов за берлинское отделение НСДАП со ста — до ста тысяч.

В принципе, если посмотреть на ранние привязанности и предпочтения Магды, то Геббельс вполне укладывается в рамки «типичного» для Магды предмета страсти. Он сочетал в себе сентиментальную мечтательность с ехидством и мстительностью, мог проповедовать о добре и прощении, как миссионер, а мог твердить о тотальном уничтожении евреев. Его комплексы неполноценности сочетались с отточенной риторикой, способной увлечь. Как пропагандист он вполне заслуживает всяческих похвал. Его работа, если отбросить нравственную оценку, просто гениальна.

Всегда лояльным по отношению к Геббельсу был только один человек — Гитлер, которого тот боготворил. Остальные отзывались о нем по-разному, в зависимости от впечатления, которое он производил. Одних он привлекал, других — отталкивал, причем с одинаковой интенсивностью. Магда была очарована.

Правда, здесь можно найти некоторые несоответствия в различных трактовках биографии Магды.

Одни историки считают, что она увлеклась Геббельсом еще в конце 1930 года и начала искать возможные пути сближения. Другие утверждают, что до самого конца 1932 года у нее продолжался роман с Арлозоровым. Хотя можно предположить, что, имея Хаима Виталия в любовниках, Магда могла думать и о своей дальнейшей судьбе. Зная ее склонность к карьеризму, это вполне можно предположить. Хотя это выглядит забавно: сменить постель еврея, основателя государства Израиль, на постель антисемита, стоящих» на самых ультракрайних позициях по отношению к этому народу. Магда, позволявшая себе самые неожиданные поступки, могла оказаться вполне способной на это.

Подруга Магды, журналистка Белла Фромм писала по этому поводу: «Национал-социалистическая идеология заняла все внимание и воображение как ничто и никогда до этого. Но она еще и смешивалась с остатками сионистского учения, которое привил ей старший друг Арлозоров». Судя по тому, что подруга употребила слово «остатки», все-таки можно предположить, что роман с Арлозоровым закончился до начала романа с Геббельсом, то есть несколько раньше 1932 года, называемого некоторыми исследователями финальным для их отношений.