Жены, которым не повезло

– Тогда какого хрена ты даешь советы, которыми нельзя воспользоваться?

– Для профилактики. Чтобы ты напряг воображение.

– Нет, Володь, – решительно заявил я. – Мне надо побеседовать с судмедэкспертом в приватном порядке. А потому мне нужен ее адрес и телефон.

– А ключи от квартиры, где деньги лежат, тебе не нужны? – с сарказмом спросил меня Коробов. – Выдача подобной информации также является должностным преступлением. И ты, как мой друг, не должен толкать меня на…

– А вот это ты загибаешь, – перебил я Володьку. – Проступок – еще может быть, но никак не преступление. К тому же, откуда я получил информацию, я никому не скажу. Можешь в этом не сомневаться. Даже если меня на дыбе будут пытать!

– Ну, насчет дыбы я бы не зарекался, – засомневался майор Коробов. – Средство было весьма эффективное.

– Это я образно, – невольно поправился я.

– В управлении о нашей с тобой дружбе знают, кому надо, – заметил Володька.

– Но вряд ли об этом может знать судмедэксперт районного управления полиции. А уж Толик Веселов – тем более, – сказал я.

– Какой еще Толик Веселов? – настороженно спросил Коробов.

– Это старый школьный друг Аиды Крохиной, – пояснил я. – Ее школьная любовь. Возможно, что их чувства с тех пор не остыли. Первая любовь, сам знаешь, не проходит… По крайней мере, они встречались. И, по словам Крохина, последняя ссора с женой случилась из-за него. Мне нужно с этим Веселовым встретиться и поговорить. А для этого требуется его телефон и адрес.

– Сволочь ты, – беззлобно произнес Володька.

– Согласен, но не полностью. Кстати, ты узнал про Альберта Киприани?

– Ну, узнал, – недовольно проворчал Володька. – Занятная у него биография. Как и у твоего Крохина. Ну что… Родился Альберт Иванович Киприани в семидесятом году. Окончил юридический факультет Воронежского университета. С девяносто второго по две тысячи второй год служил в органах внутренних дел. Вместе с твоим Крохиным, кстати. Так что они давние приятели, знают друг друга больше двадцати лет. Более того, Киприани во время службы в органах был непосредственным начальником Крохина. Потом их пути расходятся: Крохин делается чиновником Счетной палаты Российской Федерации, а Киприани открывает детективное агентство «Алиби» со штатом в два человека. Сейчас с ним работают семеро специалистов. Агентство берется за любую работу, конечно, хорошо оплачиваемую, и не только в Москве и Московской области, но и по всей России. И даже в ближнем зарубежье, например в Белоруссии, на Украине. И хоть пути-дороги у Киприани и Крохина разошлись, дружба их не закончилась. Они видятся, часто проводят вместе свободное время…

– Например, в баре «Восточный округ», – встрял я.

– В том числе, – охотно согласился Володька. – Кстати, тебе не лишне будет знать, что у этого бывшего подполковника Альберта Ивановича Киприани работают товарищи из следственных и оперативных подразделений эмвэдэ, фээсбэ и эска, со стажем работы в указанных ведомствах не менее пяти лет. Так что команда у него еще та… Будь здоров!

– Эска – это Следственный комитет? – спросил я.

– Точно так, – ответил Коробов.

– Значит, и кое-кто из ваших у него работает, – констатировал я.

– Значит, – коротко ответил старший следователь, не пожелав вдаваться в подробности.

– Спасибо, Володь, учту. А когда ты мне дашь данные по судмедэксперту и Толику Веселову? – поинтересовался я.

– Как только добуду, так и дам, – буркнул Коробов.

Переспрашивать я не стал…

Этот звонок был для меня совершено неожиданным.

Звонила Ирина. Мы не созванивались уже две недели, а не виделись, почитай, с сентября месяца. Я бы не сказал, что после трещинки, наметившейся после отказа Ирины выйти за меня замуж, наши отношения катастрофически пошли на убыль, но то, что они значительно изменились, было очевидно. Мы как бы вползли в свои раковины, как это делают моллюски во время надвигающейся опасности, хотя в действительности напугались самих себя.

Когда мы встречались, то, как и прежде, предавались любви. Были и страсть, и чувства, и ласковые слова с обещаниями. Но потом вдруг возникало ощущение, что мы исполняем всего-то данность: то ли это был долг нашему длительному знакомству, то ли свершившаяся близость была некой памятью о наших прошлых счастливых днях. И послевкусие от наших встреч становилось горьковатым, как перебродившее, некогда качественное вино.

И вот – звонок…

– Привет.

– Привет, – ответил я, очень надеясь, что голос не задрожал от радости.

– Как дела?

– Благополучно.

– Чем занят?

– Да так, ничем особенным… Тружусь. А у тебя как дела?

– Тоже нормально. Учусь.

– Нравится?

– Да как тебе сказать…

– Как есть.

– В общем, да.

– Где Новый год собираешься встречать?

– Пока не знаю. Дома, наверное. С мамой. А ты?

– Тоже не знаю…

Мы на какое-то время замолчали. Ну разве это разговор между двумя любящими людьми?

– Я просто так позвонила, – наконец призналась Ирина, – узнать, как у тебя дела.

Я ей не поверил. Женщины ничего не делают просто так. Даже двадцатилетние. Может, она ждет, что я приглашу ее встретить Новый год вместе?