Жены, которым не повезло

Выйдя из спальни в зал, Альберт Иванович стал открывать дверцы книжного шкафа и двигать кресла нарочито шумно. Потом прошел в кабинет и принялся выдвигать ящики письменного стола, вытряхивая их содержимое на столешницу. Эти его действия, естественно, разбудили благоверную Макруи Патвакановну. В ночной рубашке, плотно обтягивающей ее жирное тело, она прошла сначала в зал, а потом в кабинет и увидела мужа.

– Что ты делаешь? – спросила она его удивленно. – Громыхаешь тут… Я же сплю!

– Мне… это… надо… тут… – не нашелся, что ответить, Альберт Иванович.

– Чего тебе надо! Тебе меня разбудить было надо! Чтобы я до утра больше не могла заснуть, а потом у меня болела голова! Ты этого хочешь? – накинулась на него Макруи. Ее лицо от гнева побелело, а под крупным носом еще заметнее проступили черные волоски, грубое тело колыхалось под ночной рубашкой волнами жирных складок.

– Нет… я просто хочу… – начал было виновато Альберт Иванович, но Макруи Патвакановна не дала ему договорить.

– А-а-а, я знаю, чего ты хочешь, – злобно блеснула она глазами, все более распаляясь. – Ты смерти моей хочешь… Чтобы потом, кобель проклятый, привести в этот дом развратную молоденькую сучку… В мой дом, заметь! Так вот тебе! – Макруи Патвакановна соорудила кукиш и сунула его прямо под нос Альберту Ивановичу.

Киприани машинально отпрянул. Его лицо скривила гримаса брезгливости, мновенно перешедшая в выражение безграничной ненависти. Злоба в глазах Макруи сменилась испугом. Она, насколько это позволяла ее комплекция, быстро повернулась в попытке выбежать из кабинета, но было поздно: рука Альберта Ивановича уже крепко сжимала схваченный со стола литой бронзовый подсвечник в виде «Кота в сапогах». Быстро размахнувшись, он резко стукнул Макруи подсвечником по темечку. Она вскинула руки, пошатнулась, но выстояла и сделала спасительный шаг к двери. Киприани уже бездумно, как будто им управляла какая-то злая и неведомая сила, прыгнул вправо, преградив ей путь, и со всего размаха ударил жену углом подставки подсвечника в висок. Удар оказался настолько сильным, что женщину отбросило назад, и она стукнулась о коричневый шкаф-«солдатик» с папками. Макруи булькнула горлом, после чего мягко рухнула на пол, нелепо задрав толстые ноги, а через секунду медленно, как это бывает в замедленном кино, опустила их на пол. В какой-то момент Альберту Ивановичу стало жалко супругу, но это чувство тотчас утонуло в накопленной ненависти…