Жены-мироносицы

Всему отряду захотелось увидеть и услышать Божьего провидца. Отряд направился к толпе. Подъехав поближе, все спешились и подошли к толпившимся у берега людям. Вместе со всеми подошла Иоанна. На берегу реки стоял высокого роста человек с длинными вьющимися темно-русыми волосами, спускающимися ниже плеч. Возраст его было трудно определить — лицо этого человека было измождено постом, но сохраняло черты мужественности и решительности. Впрочем, самое большое впечатление произвело на Иоанну то, что весь облик Божьего провидца отражал необыкновенное воодушевление. На нем была надета грубая власяница из верблюжьей шерсти, препоясанная широким кожаным поясом. Сильный, звучный голос, в котором чувствовалась власть не своей, а высшей, Божественной воли, вещал в торжественной тишине:

— Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Я глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему. Всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими; и узрит всякая плоть спасение Божие.

Каждое слово, сказанное пророком, находило отзыв в душе жены домоправителя. Она ни на минуту не усомнилась, что устами этого человека говорит Сам Господь. Сколько раз она слышала рассказы о древних пророках и пыталась представить их себе, а теперь поняла, что именно такими, как этот праведник на Иордане, она и представляла себе провозвестников Божиих. От этих мыслей Иоанна еще больше изволновалась, а Креститель между тем продолжал говорить:

— Сотворите же достойный плод покаяния, и не думайте говорить о себе: «отец у нас Авраам», ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму. Уже и секира при корне деревьев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

Когда Иоанн закончил свою речь, кто-то из парода крикнул:

— Скажи, Божий человек, что же нам делать?

— У кого две одежды, тот дай неимущему, у кого есть пища, делай то же, — ответил пророк.

— Учитель, а что нам, мытарям[35], делать?

— Ничего не требуйте более определенного вам, — отвечал им Иоанн.

Один из воинов Антиповых все подталкивал своего начальника:

— Спроси, спроси, что нам делать.

— Тебе надо, ты и спрашивай, — сказал начальник и отошел от толпы.

Тогда воин, осмелев, крикнул:

— А что делать нам, воинам?

Пророк поднял свой взгляд на него и долго смотрел, словно хотел запомнить, а потом, вздохнув, ответил:

— Никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем.

Тут кто-то из народа крикнул:

— Не ты ли Мессия, обещанный нам Богом?

— Нет, я не Христос, — отвечал решительно Иоанн, — я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем; лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым.

Пророк воздел руки к небу и стал молиться. Весь народ упал ниц и тоже стал молиться и каяться. Затем мужчины стали заходить в воду, где Иоанн совершал над ними крещение. Женщинам он повелел погружаться самим[36]. Группа женщин направилась к реке, Иоанна устремилась за ними. Они все вошли в Иордан и с молитвой погрузились в воду. Когда Иоанна вышла из воды и, взяв из своих вещей чистую одежду, переоделась, она вдруг почувствовала себя до того легко, что ей показалась, будто она не идет, а парит над землей словно птица.

Иоанне очень хотелось еще побыть возле этого Божественного пророка, но отряд уже торопился выйти в путь. Тот воин, который спрашивал Иоанна, что делать, тоже раскаялся в своих грехах и был погружен Иоанном в воду. Он все время ехал возле Иоанны, и они делились друг с другом переполнявшими их впечатлениями. 

ГЛАВА 18

По прибытии в Тивериаду начальник отряда подробно доложил тетрарху обо всех обстоятельствах и о начавшихся боевых столкновениях с арабами. Не забыл он упомянуть и о появившемся на Иордане пророке. Эта весть заинтересовала тетрарха. Он попросил подробнее рассказать о новоявленном духовном вожде парода. В этом извещении тревожила мысль, что пророк собирает большие массы людей на подвластных Антипе землях. Тетрарх опасался, что все это может вылиться в народные беспорядки. А потом, кто знает, не перерастет ли все это в настоящее восстание, наподобие того, что было учинено Иудой Галованитом. Если подобное случится, то можно не только впасть в немилость кесаря, но и вовсе лишиться тетрархии.

Иродиада посмеялась над страхами, что какой-то бродяга может подвигнуть народ на восстание. Но потом, когда она узнала, сколько народу собирается к пророку со всей Иудеи и Галилеи, то невольно задумалась: «А не повредит ли это моим планам?»

— Почему бы тебе не арестовать этого смутьяна? — спрашивала она Антипу.

— Если он имеет над сердцами людей такую власть, то не вызовет ли его арест еще большее возмущение народа? — с сомнением качал головой Антипа.