Жернова. 1918–1953. Держава

— Откуда ты все это знаешь? — спросил Сталин, вприщур глядя на Мехлиса, столь основательная осведомленность которого казалась подозрительной, хотя еще в те поры, когда Мехлис был одним из нескольких секретарей Сталина, он знал не только интимную жизнь тогдашних вождей РСФСР, и Сталина в том числе, но и способствовал тому, чтобы Сталин мог этими знаниями пользоваться в политической борьбе.

— Как начальник политуправления Красной армии я обязан следить не только за общим морально-политическим состоянием армии, — заговорил Мехлис ровным металлическим голосом, не отводя преданного взгляда от лица Сталина, — но более всего — ее высшего командного состава. А жены высших командиров есть неотъемлемая часть этого командного состава.

Впрочем, Сталин не придал сообщениям Мехлиса и Ворошилова никакого значения: менять жен считалось модным, женами даже обменивались. Иногда — вместе с детьми. И трагедий из этого не делали. А еще женились на молоденьких третьим или пятым браком. Даже на школьницах. И это тоже считалось в порядке вещей.

И вот Сталин увидел Киру и понял, что такой женщины еще не встречал. В ней было что-то демоническое, притягивающее помимо воли и желаний. Более того, на какое-то время его воля и желания сосредоточились исключительно на ней, отвергая все остальное. Но в целом эта женщина завладела лишь желаниями Сталина. Если бы не его железная воля и обстоятельства, которые сильнее всех и всяких увлечений, то есть если бы на его месте был другой человек, то неизвестно, чем бы все это кончилось. Но желание получить эту женщину стало неотвязным, и Сталин приказал послушному Власику доставить Киру Кулик на дачу. И с первого же взгляда на нее один на один, с первых же слов ее понял, что их желания совпали.

До восьми вечера Сталин работал: читал бумаги, принимал людей, но никого не распекал, никому не делал выговоры, был чуток, внимателен, выслушивал каждого, давая высказаться, кого-то поддерживал, кого-то урезонивал, ссылаясь на обстоятельства, и даже снисходил до объяснения этих обстоятельств. Он мог бы продлить этот праздник своей души, отправив Кулика из Москвы не на пять дней, а на десять, на месяц и более, но боялся, что праздник от частого повторения опошлится и перестанет быть праздником. А то, чему предстоит совершиться сегодня, это не праздник, это мероприятие, то есть та же работа. Конечно, в ней, в этой работе, есть некая интрига, игра, которая увлекает не хуже красивой женщины, и все-таки это работа, а праздник — это Кира с ее восхитительным по красоте лицом, с ее огромными глазами колдуньи, излучающими тревожащий зеленый свет, с ее великолепным телом, которым бы только любоваться и любоваться, лишь иногда дотрагиваясь до него, чтобы убедиться, что это реальность, а не наваждение, но от которого трудно оторваться, когда оно захватит тебя целиком, превратит в зверя, готового вцепиться в глотку любому, кто посмеет только взглянуть на него со стороны…

Глава 8

После майских праздников Сталин, прихватив с собой наркома обороны Ворошилова, начальника Главного политуправления Красной армии Мехлиса, наркома внутренних дел Берию и несколько наркомов оборонной промышленности, поехал на артиллерийский полигон, расположенный неподалеку от Наро-Фоминска: Ворошилов все приставал и приставал, чтобы Сталин посмотрел наконец на те новые артиллерийские орудия, которые создали конструкторы, но которые еще не включены в серийное производство. И не только посмотрел, но и оценил. Сталин понимал, что Ворошилов хочет подстраховаться на тот случай, если эти системы окажутся никудышными или, в лучшем случае, не оправдают возлагавшиеся на них надежды, как не оправдали себя многобашенные танки или быстроходные танки со съемными гусеницами. Еще Ворошилову хотелось показать, что он, нарком обороны, занимается делом, а не только стреляет из нагана и волочится за молоденькими балеринами. Наконец, и самому Сталину пора было разобраться в тех склоках, которые вдруг стали расти вокруг новых вооружений, захватывая в свои орбиты конструкторов, наркомов, Генштаб, директоров заводов и местные партийные власти. Вот тебе и новые кадры! Кадры-то новые, а повадки старые. Следовательно, надо действительно разобраться и решить, кому пряник, а кому кнут.

Выехали во второй половине дня спецпоездом с Киевского вокзала. В четырех бронированных вагонах все заинтересованные лица — не менее полусотни человек. Не считая охраны. Время от времени в вагон к Сталину, где помимо него находились Ворошилов, Мехлис и Берия, вызывали конструкторов артсистем, и они на чертежах и схемах рассказывали и показывали, что из себя представляют эти системы, чем они отличаются от старых отечественных и современных зарубежных.