Жернова истории 3

В общем, реабилитация ёлки состоялась. В печати началось обсуждение, каким должно быть празднование советского Нового года. Наговорили, конечно, немало ерунды, в духе того, от чего как раз предостерегала Надежда Константиновна. Само собой, дров наломают – только держись, по давней русской, а теперь уже советской, привычке. Но главное сделано – лед тронулся.

Со сказками получилось не так хорошо. Крупская жестко стояла в этом вопросе за идеологическую цензуру: сказки нужны те, где лучшими человеческими качествами наделяются представители угнетенных классов, а к эксплуататорам демонстрируется критическое отношение. Превознесение добродетелей всяких принцев и принцесс, по ее словам, нашим детям ни к чему. Однако маленькую лазейку она оставила: предложила на примере подобных "неправильных" сказок демонстрировать детям лицемерие прежних господствующих классов. Ладно, пусть ее. Хотя бы сам принцип – детям сказка обязательно нужна – получил официальную санкцию свыше. И то хлеб!

Между тем незаметно для меня на партийном фронте стали назревать серьезные события. Известная мне история потихоньку меняла русло. И эти изменения сказались на судьбе человека, чей картерный взлет в моем времени был недолгим, а потому не остался в памяти даже тех, кто прилежно изучал курс истории КПСС. Тогда, в конце 1927 года, я не мог еще ничего узнать о происходящем. А вот кое-кто из партийной верхушки уже почувствовал неладное…

Глава 21. Кризис хлебозаготовок: не было, так будет

Иосиф Виссарионович был мрачен. Обстановка в Секретариате и в Оргбюро ЦК нравилась ему все меньше и меньше. А точнее, ему стала внушать беспокойство бурная деятельность одного из секретарей. Нет, поначалу у него не было никаких претензий. Человек рьяно взялся за дело, методически выдавливая из числа руководящих кадров сторонников "левой оппозиции", а тех, кого трогать было не целесообразно, — за авторитет, прошлые заслуги или ценные деловые качества, — понемногу перемещал на менее ответственные посты. И то, что он не был прямым ставленником председателя Совнаркома, Иосифа Виссарионовича тоже до поры не смущало – уважение-то к главе правительства он демонстрировал при каждом удобном случае. То, что Николай больше оглядывается на Рыкова, да Бухарина – да пусть его! Пока они в общей упряжке, и все основные назначения все равно обговариваются на Политбюро…

Однако цепкий ум Сталина стал вылавливать в текучке повседневности факты, дающие основание подозревать, что кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК, член Оргбюро ЦК и первый секретарь Московского губкома партии стал слишком много о себе понимать. Большие сомнения появились даже в том, что Николай Александрович Угланов – ставленник компании Рыкова, Томского и Бухарина. Похоже, Угланов с некоторых пор вознамерился быть сам по себе, и потихоньку начинает примерять на себя тогу генерального секретаря: хотя должность и упразднили, он старательно стал стягивать нити кадровых решений в одни руки – свои. Помощниками оброс, другим секретарям жизнь облегчает, подгребая их функции под свой аппарат. Все назначения столичных кадров, которые непосредственно через Политбюро не идут, фактически успел зажать в своем кулаке, благо, что Московская парторганизация под ним ходит. Но и Москвой он давно не ограничивается… Уж что-что, а такую аппаратную игру Иосиф Виссарионович хорошо понимал и чуял, что называется, за версту.

Но что же делать? Открыто ведь предъявить ему нечего. Сталин даже не был полностью уверен, что Николай Александрович на самом деле ведет именно эту игру. И все же поостеречься стоило, пока поздно не стало. Нет, правильно все же на XIV съезде выборность партсекретарей (ниже губернских) ввели. А не то бы этот прохиндей уже готов был бы своих людей на местах расставлять и состав делегатов на съезд подбирать. Теперь же – фигушки! Хлопотно, конечно, стало. Отдел организационно-партийной работы разросся, люди с ног сбиваются, инструкторы ЦК из командировок не вылезают. Сложное это дело – обеспечивать продвижение через выборы на местных партконференциях правильных людей. Зато и проверка им хорошая: не сумел сработаться с партколлективом, надежно взять его в руки и повести за собой – прокатят, несмотря ни на каких инструкторов из центра. И поделом – нам такие безрукие не нужны.

Как бы еще надежный фильтр при назначении хозяйственных и административных кадров заиметь. Из Москвы-то каждого насквозь не увидишь. А Угланов больше о том, чтобы проходящие через Секретариат кадры ему в рот смотрели, печется, чем о деловых качествах. Слов нет, политическая преданность и уважение к руководству – вещь необходимая. Но ведь на одной преданности хозяйственные и организационные проблемы не разгрести. Тут и уметь кое-что надо!