Жернова. Книга 2 (СИ)

Затем ее глаза встретили пристальный взгляд Ларса, и она смутилась, порозовев. Это показалось ему очень милым. Поначалу, он ожидал увидеть молодую провинциальную особу из «отсталой» страны, чья привлекательность будет определяться лишь животным очарованием плоти… ведь по законам Лаара девушка пятнадцати лет уже два года как считается совершеннолетней, а значит — должна быть вполне искушенной. Но он вспомнил, что она лишь месяц назад вернулась из Воспитательного дома для высокородных, и это проясняло ситуацию. Неужели прионса получила почти монастырское воспитание?

Ларс не мог не заметить, что Илайна, при ее несомненной красоте и миловидности, даже не пытается демонстрировать женские прелести, как это делали придворные дамы, встречавшие их вчера. Темно-зеленого цвета платье с широким отложным воротником белого кружева полностью скрывало плечи и высокую грудь. Он наблюдал, как девушка, слегка изогнув в улыбке пухлые розовые губы, чуть подалась вперед и протянула маленькую изящную кисть Гуннару, который немедленно принял в ладонь тонкие пальцы, склонившись над ними для церемониального поцелуя в воздух.

— Я безмерно счастлив, Ваше Высочество, — глухо прошептал Гуннар, — благодарю Бога и ураган за то, что он принес наше судно к Серебряной гавани!

— О нет, нет, Ваше Высочество, я прошу вас и герцога, — она кивнула головкой в сторону Ларса, — обращаться ко мне по имени, — улыбнулась Илайна, — это менее официально и гораздо приятнее… Ваши Величества, — она вскинула темные брови, посмотрев на родителей, — вы позволите?

— Его Величество позволяет, — сделав почти незаметную паузу, произнесла Милостивая, вскользь погладив тяжелую волосатую кисть короля Готфрида, по-хозяйски покоившуюся на ее обнаженном плече. Королева казалась хрупким цветком на фоне массивного рослого супруга, широкоплечего и крепкого, как дуб. Снисходительно усмехнувшись, Красный король благосклонно кивнул и ласково улыбнулся дочери, блеснув крупными белыми зубами в перевитой золотыми цепочками рыжей бороде.

Королева впечатлила Ларса своей хрустальной, чуть высокомерной красотой, гладкой нежно-розовой кожей и почти прозрачным взглядом светло-голубых глаз. Но самое удивительное, что семидесятилетний Готфрид то и дело смотрел на жену, касался ее плечей, спины, не стесняясь ни гостей, ни придворных, и не скрывая явной заинтересованности в королеве, как в женщине. И это в его возрасте и после тридцати с лишним лет брака?

Если честно, то для женщины на пятом десятке Милостивая выглядела удивительно молодо, почти ровесницей своего сына. Удивительная женщина. Или удивительно талантливые лекари, невольно подумалось Ларсу, опустившемуся на одно колено перед Властительницей Лаара.

Еще раньше, когда они поднимались в тронный зал, он обратил внимание на огромный портрет венценосного семейства над площадкой парадной лестницы — на руках Красный король держал младенца Илайну, играющую с его рыжей бородой, а двое белокурых красавцев-близнецов нежно касались пальцев матери. И если сравнивать облик королевы на картине и ее теперешнюю внешность, то за пятнадцать лет Милостивая почти не изменилась. Вернее, на взгляд Ларса, совсем не изменилась.

Когда пришла его очередь приветствовать прионсу, он выругался про себя, чувствуя, что краснеет, как подросток. Это он-то, герцог нор Байли, имевший несколько любовниц одновременно… И перед кем? Перед неопытной девочкой, которая была моложе его лет на десять-двенадцать. При движении ее руки, протянутой к нему, воздух колыхнулся, и Ларс невольно замер, втянув в себя нежный запах духов, смешанный с теплым дразнящим ароматом женской кожи.

Тонкие пальцы и кисть были изукрашены в древне-арианском стиле: по медовой коже от пальчиков тянулся многоцветный вьющийся узор, сплетавшийся на запястье в причудливый ажурный орнамент в виде широкого браслета. И от запястья он манящими кольцами охватывал предплечье, прячась под кружевным рукавом. Он наклонился, держа в своей ладони ее шелковистую ладошку и с удивлением понял, что едва сдерживается, чтобы не нарушить этикет и не прижаться к ней губами. Ему хотелось этого.

***

Роскошный завтрак предусматривал присутствие исключительно членов королевской семьи, главного советника Олларда и Верховного жреца. Куда уж без него, с досадой подумал Ларс, наблюдая, как тот усаживается в высокое кресло, обшаривая взглядом поданные кушанья.