Жернова. Книга 2 (СИ)

— В такой сутолоке? Маску на морду нацеплю, — отмахнулся Бренн. Ему хотелось все не спеша обдумать, возвращаясь к отдельным ощущениям, лицам, событиям этого дня. И пока ни с кем ничего не обсуждать… Но дремавший в ворохе трико и юбок Шагги, тут же поднял ухо и спрыгнул прямо ему под ноги, набиваясь в попутчики… Улизнуть не вышло. На минуточку Шагги вроде послушался, но когда Бренн оглянулся — кот упорно тащился за ним, лавируя между колесами и сапогами, и осторожно обходя лужи, еще не просохшие после теплого ливня. Густая тьма отступала под светом множества зажженных по случаю праздника фонарей. Их свет, отраженный в лужах, только усиливал сияние Ночи Супружеского соединения двух наследников — Илайны и Гуннара.

— Ладно, залазь, зверь… — сдался Бренн — лапы промочишь… Кот тут же забрался к нему на руки, потом на плечо и устроился на загривке, позволяя себя нести дальше. Теплое мурчащее существо приятно грело шею. Бренн не хотел спешить. Мешало возбуждение и странное предвкушение чего-то приятного.

Накал всеобщих гуляний набирал силу, выливаясь плотными потоками на площади и торговые галереи, на широкие улицы и лестницы. И Шагги это сильно не нравилось, и чтобы надежно удержаться на шее Бренна, он довольно чувствительно вцеплялся когтями в рубаху, а заодно и в кожу.

Гвалт на улицах стоял такой, что прохожим нередко приходилось орать друг другу в ухо. Повсюду слышались звуки гулких умшигтайских барабанчиков, юханских бубнов, гогот и похабные песенки из кабаков. Бренну вся эта кутерьма ничуть не мешала. Сдвинув маску на подбородок, он не торопясь шел вдоль древней стены, окружавшей Розстейнар, и пытался разобраться в ворохе мыслей и противоречивых ощущений, обрушившихся на него в последние дни.

Перед глазами хороводом кружились лица Элмеры, Красного короля, Лизарда, прозревшего слепца и калеки с отросшими ногами. Мозг просто разрывало от обилия возможностей, которые открылись перед ним. Должны открыться. Пусть Морай предостерег его от пустых мечтаний, а мать по какой-то причине опасалась представить его Королеве, как законного внука… Судя по поведению «дядюшки» Лизарда, она боялась именно его… Но, ведь наверняка есть выход из этих семейно-наследственных хитросплетений, просто его надо найти…

— Куда прешь, помойник! — заорал на него охранитель, идущий впереди крытых носилок, в которых восседала тучная дама-ноблесс. Бренн легко увернулся от направленного ему в живот толкателя, похожего на грабли с тупыми зубьями, которым охранитель отталкивал простолюдинов, мешавших прохождению портшеза. И правда — куда он «прет»? — осмотрелся вокруг Бренн. А ноги, похоже, сами несли его к Верхнему городу, предугадывая желание сердца. Ведь именно там его место.

Створы врат Королевы Маф на Главной лестнице Розстейнар сегодня были широко распахнуты. В глазах рябило от ярких красок роскошных одежд. И хотя казалось, что люди беспрепятственно снуют туда-сюда, свободно можно было лишь выйти из Верхнего города. Внутрь же пропускали лишь членов знатных семейств, их слуг и простолюдинов, обеспечивающих благоденствие Розстейнар, включая офицеров королевской гвардии, врачевателей, торговцев, воспитателей и учителей, мастеров «чистых» ремесел вроде известных ювелиров, управляющих оружейными цехами.

Никого не обманывало лениво-равнодушное выражение на лицах привратных стражников. Их буравящий взгляд цеплял и обшаривал всех, кто поднимался к вратам Верхнего города, задерживаясь на лицах худородных и их шейных бирках, где был указано имя, и стояла сургучная печать Дома, которому они служат.

Вниз и вверх по лестнице в изукрашенных портшезах порхи переносили господ, не желавших напрягать ноги. Хотя у всех членов родовитых семейств имелись личные паланкины, вдоль нижней балюстрады лестницы тянулся целый ряд наемных переносных кресел. С виду работа казалась несложной, но требовала предельного внимания и слаженности. Поднимаясь и спускаясь по ступеням, носильщики должны были ровно удерживать паланкины, чтобы не колыхать, не трясти свою ношу, не говоря уж о том, чтобы не приведи Жизнедатель, — уронить важный «груз». Подобное небрежение своими обязанностями каралось очень серьезно. А нобили предпочитали «плыть над толпой», сидя, как можно выше, и носильщикам приходилось укладывать шесты паланкинов на плечи.

Через соседние врата короля Вермунда, что были обращены на запад, по длинному пологому пандусу из плит черно-красного гранита, проезжали верховые, кареты и высокие коляски, в которые впрягали или лошадей, или от одного до шести порхов, что зависело от количества пассажиров.

Тягучий бой часов оповестил о наступлении третьего часа ночи. Который раз, бросая взгляд на башни и шпили дворца Розаарде с мерцающими во тьме окнами, Бренн представлял, как мог бы сидеть сейчас рядом с венценосной бабушкой и дедом, наслаждаясь свадебным зрелищем, болтая со своей «тетушкой» Илайной и принцем Гуннаром и его кузеном. Он непроизвольно потер ремень подаренных герцогом часов… Мог бы…

***