Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

– Как бывший командующий 1-й гвардейской армией, я имею собственное мнение об уровне взаимодействия в войсках 1-го корпуса. О чем и было доложено как маршалу Шапошникову, так и товарищу Сталину. Западный фронт в целом поставленную задачу-максимум не выполнил. Задача-минимум была выполнена именно 1-м гвардейским корпусом. Плюс устойчивая оборона корпуса остановила немецкое наступление под Каттенау. И по уровню потерь, понесенных в ходе операции, корпус значительно выделяется в меньшую сторону по отношению к другим частям фронта. Что касается 5-го гвардейского корпуса, то наступая в полосе со значительно менее насыщенной обороной противника, под Цехановцем, корпус был практически обескровлен и выведен на переформирование в связи с шестидесятивосьмипроцентными потерями. Восстанавливался корпус полные два месяца, поэтому вы, Александр Васильевич, в бой под Эбельроде и не успели. В итоге первая гвардейская армия не смогла полностью пробить оборону противника на всю глубину. Генерал Конев, видя, что остальные армии фронта пробуксовывают, принял решение не вводить вас в бой, а держать как резерв на случай успеха немцев под Каттенау. Но войска Преображенского позиции удержали.

– А почему тогда в Москве звучала цифра сорок семь процентов потерь в танках?

– У танков кончился моторесурс, больше половины танков были восстановленные, а не новые, – ответил Влад. – Боевых потерь – двадцать один процент.

– У вас, Александр Васильевич, только под Козаржем сгорело три полных танковых батальона, – напомнил Говоров.

– Двадцать танков мы восстановили, – пробурчал Гарнов, уже пожалевший о том, что задал лишние вопросы.

Говоров был командующим армией довольно долго и был полностью в курсе событий. Александр Гарнов понял, что стал командующим армией лишь из-за стечения обстоятельств и каких-то подковерных игр в Ставке, и, чтобы отвлечь всех от своей персоны, сменил тему:

– У меня в разведэскадрилье нет корректировщиков, а в первом корпусе их шесть.

– И у нас нет! – поддержали его командующие. – И что делать?

– Можно использовать «Ил»-вторые, двухместные, или попросить товарища Пятыхина заказать А-29В в необходимом количестве. А корректировщиков мы сами готовили, требуется только пройти медкомиссию, выполнить прыжки с парашютом и попрактиковаться, – ответил Владислав.

Все переключились на командующего 14-й воздушной, и тому пришлось пообещать приложить все усилия, чтобы «гудзоны» были во всех армиях. Хотя было бы проще, если бы в самой воздушной армии существовал разведывательный полк. У нее была только разведэскадрилья, которая вела разведку целей для самой воздушной армии, и не было машин, оснащенных приборами для корректировки артогня. Иван Гаврилович записал все в блокнот и обещал заглянуть в первый гвардейский.

Нагрузка на Владислава возросла неимоверно. На аресских полигонах у него существовал учебный полк. Для корпуса этого хватало, а вот для фронта требуется несколько учебок. Сидельников подбросил технику, а командиров и младший командный состав пришлось выделять корпусу. Вместо отдыха очень много работали над созданием инженерно-саперных рот и батальонов в других армиях. На них ложилась максимальная нагрузка при прорыве обороны противника. Каждый боец должен быстро и безошибочно подбирать необходимое средство для уничтожения противотанкового или противопехотного препятствия. Уметь готовить и применять различные подрывные заряды, быстро и безопасно использовать их, и все в полной темноте.

Пехоту и артиллерию гоняли за огневым валом, тренируя и психологически подготавливая бойцов. Это страшно: идти туда, где сплошной стеной стоят разрывы, из которых вылетают многочисленные осколки. На глаз определять дистанцию, на которой еще безопасно идти, чувствовать перенос огня и продолжать движение. Приходилось и самому генералу показывать личный пример.

Дома в Осовце Влад появлялся периодически, уставший, грязный, в очередной раз проверив какое-то подразделение или соединение. Зима запаздывала. Первый снег выпал и тут же растаял, добавив грязи на дорогах и в полях. На участке фронта небольшое затишье, которое каждая из сторон использовала по-своему.