Жернова (СИ)

— Вы открыли окно! — воскликнула Илайна, с удовольствием ощущая на щеках прохладную ласку свежего ветра, — это так приятно…

— Я подумала о тебе, дорогая. Знаю, ты любишь солнце и ветер…

И правда, с детства Илайна чувствовала себя немного подавленной в покоях матери. Ей всегда казалось, что, несмотря на роскошь, красоту и постоянно горящие медовые свечи, тут было сумрачно и душно. И что обилие багрянца и золота в интерьере не подходит ни к утонченному образу хрупкой королевы, ни к ее огромным глазам цвета светлых небес и серебристым локонам. Здесь всегда густо пахло пряными арианскими духами и цветами, доставленными жрецами из Дикого леса, которые удивительным образом приживались исключительно в Розаарде. А точнее — только в покоях королевы. Хотя чему удивляться — кровь, насыщенная яджу, наполняла Элмеру, и творила чудеса. До того, как попасть в Девичьи сады, Илайна очень переживала, что не обладает даром генуса Сарэй, — ей не удавалось ничего из того, что умел ее брат Лизард, который оттачивал свое мастерство у Непорочных и был способен управлять даже злобными дикими тсаккурами, что водились далеко на востоке в Дивном лесу. Но мать успокоила ее, уверяя, что яджу накроет ее волной после первой брачной ночи, как только она станет настоящей женщиной.

— Твоему милому брату, моя дорогая, достались лишь крохи яджу. А поскольку он всего лишь мужчина, то по древней традиции генуса Сарэй не имеет права взойти на трон. И только ты, дитя мое, носишь в себе мощь великой Маф, и уже очень скоро станешь Властительницей Лаара. Тебе осталось потерпеть совсем недолго…

Илайна невольно взглянула на двойной настенный портрет братьев-близнецов — Лизарда и Рунара, погибшего в Дивном лесу через несколько месяцев после ее рождения… Внешне они отличались лишь цветом глаз. У Лизарда глаза были наполнены светлой, почти прозрачной голубизной, как у матери, а у Рунара — яркой пронзительной синью…

— Вы так загадочно говорите, матушка, — встревожилась Илайна, — я вовсе не собираюсь замуж и уж совсем не собираюсь становиться властительницей страны в ближайшем будущем…

Элмера нежно усмехнулась и усадила дочь в широкое кресло, подвинув золотое блюдо с кремовыми пирожными, усыпанными засахаренными лепестками фиалок. Илайну не нужно было уговаривать — она тут же взяла одно пирожное, игнорируя золотую ложечку, и принялась за лакомство, облизывая липкие пальцы. Что-что, а сладкое ей не надоедало никогда. Мать встала позади кресла, и стала перебирать кудри дочери, осторожно расчесывая их черепаховым гребнем.

— Слава Жизнедателю, я чувствую себя лучше, и позвала тебя, моя сладость, чтобы обсудить одно очень важное дело… Детка, тебе исполнилось пятнадцать, и ты уже совсем взрослая. В твоем возрасте мою грудь сосали годовалые близнецы — твои старшие братья. И вот теперь пришло время выдать тебя замуж за человека, достойного твоей крови… Достойного крови генуса Сарэй.

Илайна чуть не подавилась пирожным, глубоко вдохнула, и едва удержалась от возмущенного вскрика, — мать не допускала излишнего выражения чувствительности, считая, что это свойственно лишь простонародью и порхам, не способным управлять своими эмоциями. Ну, конечно, Илайна знала, что ее ожидает через некоторое время после возвращения из Девичьих садов, но она надеялась, что это произойдет хотя бы через год… или через два…

— Ну, что ты, милая, — брови королевы взлетели, чуть наморщив безупречную кожу лба, — тебе вовсе не стоит огорчаться…

Илайна положила надкушенное пирожное на блюдо — фиалковые лепестки, мерцая сахарной глазурью, падали на ковер. Аппетит пропал напрочь, как и настроение.

— Не стану лгать — я всерьез расстроена, матушка. Я вернулась домой лишь месяц назад после того, как почти пять лет не видела ни вас с отцом, ни родных мест, а от меня будто снова хотят избавиться… Неужели, вы не соскучились по мне и не желаете, чтобы я подольше была с вами… — не выдержала Илайна, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Дочь моя, — голос матери стал строже, — конечно, я бы сама хотела бы повременить с твоим замужеством, но, если до ночи Красного полумесяца наследница Лаара не выйдет замуж, звездные сплетения предвещают зловещие события в нашей благодатной стране. Будущая королева не может обречь подданных на смерть и слезы из-за собственных капризов и слабостей. Разве не этому тебя учили в Садах?

Голос королевы зазвенел металлом, и Илайна невольно сжалась на кресле, — ей всегда становилось не по себе, когда Элмера становилась вот такой — холодной и твердой, как клинок. Настоящей правительницей, а не любящей матерью.

— Кроме того, ты расстроена лишь потому, что еще не видела жениха, — лукавая улыбка тронула губы Элмеры, и к облегчению Илайны она, вновь став ласковой, принялась расчесывать кудри дочери. — Что? Интересно?

Королева отложила в сторону гребень и, открыв миниатюрный секретер с узором из серебра и золоченой бронзы, протянула дочери сложенные листы, испещренные множеством столбцов с печатным текстом, большими заголовками и черно-белыми рисунками.