Жертва 2117

Через тридцать часов его мать откроет ключом дверь дома, первым делом увидит мобильник мужа, который заряжается на полке, куда она всегда кладет свои перчатки. Она удивится и позовет его. «ДОРОГО-О-ОЙ!» – прогремит по дому несколько раз, потом прозвучит ее раздраженный окрик. «Это наши серые будни», – скажет она.

Но в этом случае она феноменально ошибется.

Александр откинулся на спинку кресла и посмотрел в монитор. Это была безумная игра. Три часа он потратил на то, чтобы добиться последней победы, и теперь статистика показывала ему желтые, зеленые, красные и синие числа. Красивые цифры, внушающие большое уважение. Никто не сможет их повторить, в этом он был уверен. И пусть его одноклассники хвастаются, что посетили Мачу-Пикчу[46] и видели кондоров, летающих в лучах закатного солнца. Плевать он хотел на Мачу-Пикчу, Айерс-Рок[47], египетские пирамиды и всех тех девиц, с которыми они трахались в Париже, Амстердаме и Бангкоке. Никто из них никогда не сможет повторить того, что он только что совершил в этой игре, и никто никогда не сможет получить такое же удовлетворение.

Он покосился на свой мобильник. Оставалось пятьдесят побед! Разве ЭТО не юбилей и его не стоит отпраздновать? Но почему он должен отмечать в одиночестве событие, которое состоится в самом ближайшем будущем?

Александр захохотал. Время идет, и это наверняка огорчает его полицейского. Он сидит там, качаясь на своем конторском стуле, не зная, что предпринять в связи с этим делом. Сейчас Александр утешит его, потому что ничего нельзя предпринять. Что должно случиться, обязательно случится.

Он над ним посмеется, запутает его. Попробует сбить его с толку объяснениями, которых тот не ожидает, указать путь, который выглядит разумным, но на самом деле абсолютно тупиковый. Идиот запутается и начнет метаться. Какая отличная идея. Аж мурашки по спине бегают.

Александр нашел номер и был уже во всеоружии, когда полицейский ответил.

– Отдел «Q», Гордон Тэйлор. Это снова ты, Курт-Бриан?

Александр вскинул брови. Курт-Бриан? Что это значит?

– Перестань нам звонить, Курт-Бриан. Мы все равно тебе не верим. Не отнимай у нас время понапрасну.

«Не отнимай у нас время понапрасну»? У полицейского, что ли, крыша поехала?

– Хорошо. Называй меня как хочешь, мне все равно, потому что у меня имя не как у тебя, лузера. Гордон Тэйлор, ха! Вообще, откуда ты такой понаехал? Мигрантское дитя, усыновленное дураками, которые не способны придумать более человеческое имя?

– Все может быть, Курт-Бриан. А скажи-ка мне, ты еще кого-нибудь обезглавил за последнее время?

Из трубки послышался какой-то шорох. Кто там шепчет? Женский голос? Мужик стал, во всяком случае, не таким, как был раньше.

– Так вот оно что, у тебя появился суфлер, Гордон. Мальчик на побегушках?

– Какой еще суфлер? – Наступила выразительная пауза. – Нет никакого суфлера, Курт-Бриан, – холодно сказал тот. – Если ты не ответишь на мой вопрос, я положу трубку.

– Дай мне свою бабу, а то я сам брошу трубку.

Снова пауза.

– Бросаю! – предупредил Александр, и в трубке снова раздался шорох.

– Привет, Курт-Бриан. Ты говоришь с Розой. И мне плевать, что ты думаешь по поводу моего имени. Я вышла из возраста полового созревания и не реагирую на дебильные шуточки. Итак, кого еще ты обезглавил за последнее время? Или, может, ты просто несешь пургу, мечтая о девчонках, которые никогда даже не посмотрят на тебя, идиот?

Александр почти кайфовал, потому что теперь он точно знал, что его воспринимали всерьез. А словами его никто не мог обидеть. Отец пытался с помощью слов раздавить и унизить его с самого детства, и все школьные годы его одноклассники делали то же самое.

Но слова – всего лишь пустой звук.

– Холостыми стреляешь, шлюха, – сказал он. – Слушай, что я тебе скажу, или верни мне Гордона.

– Я слушаю, только давай быстрее. У нас в конторе есть дела поважнее, чем с тобой трепаться.

«Так будет недолго», – подумал он.

– Я дам подсказку, тюльпанчик. Допустим, меня зовут Логан, и допустим, что я думаю пережить самого себя ровно на один год. Тогда сразу все встает на свои места, правда?

– Значит, тебя зовут Логан?! Может быть, твои отец и мать – фанаты Евровидения?

О чем она болтает, черт бы ее побрал?

– Ясно, ты не знаешь Джонни Логана, как я поняла. Но в таком случае Логан – не твое настоящее имя, как я могу предположить?

Александр откинулся назад и стал смеяться, вопрос прозвучал еще несколько раз, и все это время его трясло от смеха. Ощущение блаженства было очень близким к тому, что он испытал, когда одержал свою две тысячи шестьдесят седьмую победу.

– На сегодняшний день мне осталось одержать только пятьдесят побед, и мне кажется, что мы можем отпраздновать это вместе. Я подниму бокал колы, а вы у себя можете выпить шампанского, или что вы там пьете.

– Курт-Бриан Логан, ты смешон, – сказала женщина. – Мы ничего не празднуем вместе с сумасшедшими.